|
|
|
|
7 апреля 2009
Иван Денисов
 Работа же нашего героя, безусловно, стала событием. Золотая пальмовая ветвь в Канне (пусть и разделённая с Жестяным барабаном Фолькера Шлёндорфа), достойные кассовые сборы, споры критиков (что даже лучше, чем единогласное признание) и укрепляющийся с каждым годом статус фильма-легенды. Апокалипсис цитируют, пародируют, разбирают, изучают и представить без него современную мировую культуру уже невозможно. Мода же 80-х на неправдоподобные боевики о Вьетнаме (вроде Рэмбо 2 Джорджа П. Косматоса) с одной стороны и более реалистические картины (такие, как Взвод Оливера Стоуна, вьетнамского ветерана), только напомнила о величии шедевра 1979 года. Переживавший не лучшие творческие времена Коппола и сам об этом напомнил, сняв в 1987 году малоудачные Сады из камня. А успех документального фильма о съёмках великого фильма Сердца тьмы. Апокалипсис режиссёра 1991 года или обновлённой версии Апокалипсиса в 2001-м только подтверждают неослабевающий интерес к картине.
Вспомним сюжет ленты. Капитан Уиллард (Шин) скрывается от пережитых на войне кошмаров где-то в сайгонском отеле при помощи огромных доз алкоголя. Почти невменяемого офицера находят представители командования и поручают ему особую миссию – найти и уничтожить полковника Курца (Брандо), в прошлом красу и гордость армии, а ныне вышедшего из-под контроля безумца, создавшего собственную империю в джунглях. Уиллард и его команда отправляются в путешествие для поиска и уничтожения Курца, по ходу которого им приходится стать свидетелями жестоких и безумных событий, которыми характеризуется любая война. Кульминацией же безумия становится "царство" Курца, существующее словно за рамками всех существующих правил и законов. При этом сам экс-полковник, кажется, готов к смерти, видя в Уилларде своего преемника.
Майлиус остался недоволен изменениями, которые внёс в его сценарий Коппола: "Фрэнсис пытался сделать фильм против войны, а это всё равно, что делать фильм против дождя". Стоун критиковал Апокалипсис за отсутствие реализма и "подлинной географии боёв". Оба по-своему правы, но величие Копполы и данной его работы заключается именно в попытке отойти от документального подхода и однозначной трактовки. Много позже замечательный писатель Тим О'Брайен, прошедший Вьетнам, суммировал свое восприятие войны словами, которые в точности подойдут для Апокалипсиса: "Война – это ад, но это даже не половина её, потому что война – это также тайна, страх, приключение, мужество, открытие, святость, жалость, отчаяние, тоска и любовь. Война омерзительна, но война – это веселье. Война захватывает дух, но война – это изнурительный труд. Война превращает тебя в мужчину, но она же превращает тебя в мертвеца. …Война гротескна. Но она ещё и красива. Несмотря на весь ужас, ты не можешь не поглазеть на жуткое волшебство военных действий…Тебя восхищают симметрия движущихся войск, гармония звука и формы; огромные пласты горящего металла, струящиеся из вертолёта, свечение напалма. Это даже не просто красиво. Это удивительно. Это захватывает тебя целиком. Ты ненавидишь это, да, но твои глаза – нет. Подобно пожирающему лес пожару или раку под микроскопом, любая битва или бомбовый удар имеют эстетическую красоту абсолютного морального равнодушия – мощную, ни с чем не сравнимую красоту – и настоящий рассказ о войне сообщит об этом правду, пусть эта правда и покажется уродливой".
Уродство и безумие войны за её внешней киногеничностью переданы в Апокалипсисе Копполы с потрясающей силой. Это фильм – не просто "проблемная лента о Вьетнаме", а образец рассуждения о войне вообще, её участниках и о нашем восприятии зрелищной бойни, которая является постоянным спутником человечества. Вьетнам же очень удобен для подобного рассуждения, так как в этом конфликте двойственность и двусмысленность встречаются на каждом шагу. Да, согласно общепринятой версии, это была империалистическая агрессия США, закончившаяся провалом и вызвавшая осуждение у самих американцев. Но при этом вьетнамская война начиналась под знаменем борьбы с распространявшейся по Азии коммунистической идеей, а осуждавшие войну американцы в основном переживали не за вьетнамцев, а за себя и своих близких (попасть на войну в те годы было проще, чем сейчас), и главное: кто бы всё это вспоминал, победи тогда американцы и поддерживаемые ими вьетнамцы, а не наоборот. Не стоит забывать, что любимец контркультуры Хантер С. Томпсон достаточно тяжело переживал поражение США, а начавший войну президент Кеннеди до сих пор куда популярнее закончившего её президента Никсона.
|
|
|
Версия для печати
