|
|
|
|
1 октября 2008
Владислав Шувалов
 "Атомная бомба" из заглавия известного фильма Кубрика вызывает мало любви – так же как не вызывают симпатий гэбисты и шпионы из названия этого текста. Подобный рефрен можно понимать только от противного. Джоэл и Итэн Коэны славны тем, что очень многое делают от противного, а в антишпионской чёрной комедии Сжечь после прочтения - особенно. Выдающиеся американские постмодернисты вскрывают истоки национальной неврастении, которые мы то и дело наблюдаем по ящику из заокеанских репортажей. Но авторы моделируют апокалипсис не на глобальном уровне, как это было в антимилитаристской черной комедии Кубрика Доктор Стрэйнджлав, а на бытовом.
Братья Коэны – отменные диагносты, а в последнее время они отличаются особенно тонким чутьём на улавливание настроения соотечественника. Со времен Простой крови главным героем Коэнов был отпетый лузер, которого авторы метким броском швыряли в гущу необыкновенных событий (как Большой Лебовски, который отправлял восвояси шар по дорожке боулинга). Так было, когда пристукнутый сценарист-очкарик приехал покорять Голливуд (Бартон Финк), когда последнего кретина из службы делопроизводства случай сделал зиц-председателем крупной компании (Доверенное лицо Хадсакера), когда забитый деревенщина оказался на поле боя и присвоил кейс с крупной суммой денег (Старикам здесь не место). Обрушив на персонажей вагон счастья, авторы начинали отбирать его назад. Коэнов всегда интересовал простой обыватель, зачастую неудачник в работе и частной жизни. Но в отличие, скажем, от финна Каурисмяки, братья Коэны не любят своих обывателей, через раз устраивая им кровавую баню. Сжечь после прочтения не является исключением, хотя по жанру он слегка отличается от типичного для Коэнов криминального глума. Фильм принадлежит к категории "взбалмошных комедий", которые берут начало от Воспитания Аризоны и удаются Коэнам ничуть не хуже мрачных опусов (Фарго, Человек, которого не было, Старикам здесь не место).
С первой минуты фильма, в которой аналитика ЦРУ (Джон Малкович) приглашают в кабинет начальства, чтобы объявить ему об увольнении из разведки из-за "проблем с алкоголем", невозможно удержаться от хохота; искрящаяся сумасбродность забивает собою вкусовые рецепторы. Безработный разведчик решает подправить финансовое положение, написав "разоблачительные мемуары", но архивы его записей случайно оказываются в руках служащих местного фитнесс-центра (Брэд Питт и Фрэнсис Макдорманд), которые решают с помощью шантажа подправить своё финансовое положение.
Коэны лихо закручивают сюжет по ситуационному принципу, который пересказывать бессмысленно. И вот уже совсем скоро вокруг героев начинают бушевать шпионские страсти, которые насторожат даже видавших виды агентов ЦРУ и представителей советского посольства, наблюдающих со стороны за бурно развивающимися событиями - как за дурдомом, в котором объявлен день открытых дверей. Есть большой соблазн трактовать это кино с позиций победившего идиотизма. Роджер Эберт классифицировал комедию как итог "идиотской трилогии" Коэнов (О, где же ты брат! – Невыносимая жестокость - Сжечь после прочтения). Американский критик попытался соригинальничать в духе братьев-режиссёров: дескать, может быть, в облике Джорджа Клуни, который снимался во всех трёх фильмах, есть что-то особенно "идиотическое", что способствует периодическому крену братьев в комедийные излишества. Но, к слову, актёры, действительно, лезут из кожи вон, пытаясь друг друга "перелицедействовать". И если старая гвардия Коэнов (Клуни, Макдорманд) слегка натужна, то новичкам (Питт, Малкович) равных нет. Можно с полной ответственностью заявить, что в типажной галерее Малковича ещё не было такого убедительного психопата, а у Питта – такого незабываемо очаровательного придурка.
Коэны давно не открывают горизонтов, но создают стилистически безупречные произведения. При этом нельзя не обратить внимания на их растущую популярность, в частности, на признание почерка братьев-режиссёров широкой общественностью. Фильм прошлого года (Старикам здесь не место) вознёс режиссёров на олимп национальной кинематографии. А в этом году картина, которую многие заочно считали проходной, удивила феноменальным коммерческим стартом: доходы от проката в США за первый же уик-энд покрыли половину бюджета (а к моменту выхода Сжечь… в России фильм себя полностью окупил). Можно по-разному относиться к коммерческому успеху голливудского кино, но один момент кажется бесспорным - искусство Коэнов следует окончательно вывести из-под знаменателя артхауса и отнести, пожалуй, к арт-мейнстриму, т.е. рукодельному развлекательному зрелищу. Такое кино говорит само за себя. Оно не нуждается в критиках, которые переводили бы содержание фильма окружающим, выворачивая недостатки ленты её достоинствами (приблизительно на такой же уровень взаимопонимания с публикой в определённый момент своей карьеры вышел Вуди Аллен). Между тем, достоинства черной комедии весьма очевидны: сонмище старающихся голливудских актёров, изысканный стиль, точный в деталях, грубый, но не теряющий изящества юмор, непредсказуемые сюжетные виражи, бросающие фильм из одной жанровой петли в другую.
Уморительный пласт настолько жирный, что прорываться сквозь него не хочется. Но под ним кроется совсем другая тема – тревожная зыбь повседневности, в которой каждый из нас ежедневно барахтается, пытаясь не захлебнуться. Проявление обид, комплексов, эгоизма, бытовой низости, неудовольствия собой, неуверенности в завтрашнем дне, страха одиночества - из-под толстой корки сумасшедшего веселья неприглядные стороны жизни проглядывают особенно болезненно. Коэны, как представители страны победившего большинства, не доверяют простому американцу. Все их фильмы вовлекают зрителя в одну и ту же сюжетную спираль: что происходит, когда обыватель начинает играть в супергероя и берётся не за своё дело. Пиши пропало, потому что лох жаден, дезорганизован, тщедушен, неуправляем. По ходу фильма ЦРУ втягивается в закрученный бедлам и начинает покрывать одуревших граждан. И в конце концов, Большому брату, который, как известно, наблюдает за всеми нами откуда-то сверху, в этом случае не остаётся ничего иного, как закрыть от стыда своё всевидящее око.
P.S. Кстати, насчет Кубрика, чьё громкое имя в начале статьи было озвучено всуе, будет интересно, что Коэны намеренно озвучили некоторые эпизоды звуковыми эффектами, навевающими воспоминания о 2001: Космической одиссее, а дом героя Брэда Питта обозначен номером 114 – это любимое число Стэнли Кубрика.
|
|
|
Версия для печати
