Александр Шпагин
Удивительная лента. Сегодня она воспринимается как внятная, просчитанная аллюзия на те события, которые происходили в реальности. Здесь впервые осмыслена романтическая утопия, которой грезили шестидесятники, - та, что в итоге напоролась на каменную стену, упавшую на весь советский мир после чехословацких событий 68-го. И это был конец свободы.
Читать далее
|
|
|
|
|
27 октября 2011
Иван Денисов
 Вряд ли стоит утверждать, будто безукоризненные супергерои совсем исчезли с экранов. Они есть, и это хорошо. Но повышенный интерес критики всё чаще вызывают фильмы, авторы которых с разной степенью успеха пытаются развенчать, "приземлить" или проделать ещё какие-то сомнительные манипуляции с супергеройской мифологией. На некоторые примеры подобной тенденции мы и обратим внимание.
Можно попробовать определить причины, по которым кинематографисты прибегают к деструктивному подходу в "супергеройском" жанре, а критики – обращают на таковой особое внимание. В первую очередь надо напомнить о политкорректности, под прикрытием которой леволиберально-конформистсткое большинство в кинопроизводстве и кинопрессе уже давно последовательно атакует западные культурные традиции и правых консерваторов. Пока здоровые силы западных стран пытаются хоть как-то противостоять "нечестивому альянсу" исламофашизма и левого популизма, кинематографическая публика предпочитает только что упомянутый альянс защищать. И разговоры о "терпимости", "мультикультурности" и "опасности христианского фундаментализма" уже кажутся обычной демагогией. Вот и начало войны против поддерживающих терроризм режимов в Афганистане и Ираке привело к тому, что голливудская публика старается не прославлять достижения по ликвидации диктаторов, но повторять заскорузлую пацифистскую риторику 30-х (если кто помнит, она привела ко Второй мировой) и 60-х (жертвы коммунистических режимов в Азии на совести таких риторов). Поэтому выдающийся политический философ Томас Соуэлл объясняет желание показывать американских героев не героями, но жертвами или преступниками, исторически присущей интеллектуалам ограниченностью и непониманием последствий своих слов и действий ("Почему, например, актёры – чья работа состоит в имитации чувств - так уверены, будто их мнения о политике должны оказывать влияние на нашу жизнь?"). А язвительная эссеистка Энн Коултер даже рекомендует Киноакадемии ввести номинацию "лучший антиамериканский фильм", хотя и добавляет, что в этой номинации будет слишком много спекулирующих на модном антиамериканизме картин.
Вот и супергерои попали под каток леволиберального конформизма. Обычно супергероев мы ассоциируем с комиксами, их экранизациями или стилизациями под эти экранизации.
Американские картины на основе комиксов так и не могут достичь уровня японских. Вот и при попытках деконструировать геройскую мифологию американское кино проигрывает. В 70-е (да и не только тогда) манга не раз использовалась японскими режиссёрами для критического анализа ситуации в стране. Однако японцы предпочитали тотальное обличение властей и псевдобунтарей, ставя между ними знак равенства. Напротив, индивидуализм героев манги, противостоящих обезличивающей агрессии авторитарной или протестной толпы, подчёркивался и восхвалялся. Здесь стоит сослаться на Клан забывших о восьми добродетелях Теруо Ишии (1973, по манге Кадзуо Коике) или гениальную трилогию Шунья Ито Заключённая "Скорпион" (1972-73, по манге Тору Шинохары). В американском же кино объектом развенчания всё чаще становятся как раз главные герои.
Кадр из фильма "Клан забывших о восьми добродетелях", реж. Теруо Ишии
Вот три автора комиксов, экранизации которых стали очень важными для нашей темы. Прежде всего - Харви Пекар. Его длинная серия "Американское великолепие" привлекала точным воспроизведением бытовых реалий повседневной жизни американского города, но раздражала заплесневелыми левацкими лозунгами, которыми изъяснялся центральный персонаж (сам Пекар). В экранизации 2003 года (режиссёры Шари Спрингер Берман и Роберт Пулчини) персонаж стал симпатичнее (спасибо замечательному актёру Полу Джаматти), а упор был сделан на его борьбу с тяжёлой болезнью. Но прецедент был создан : можно сделать отличный фильм по комиксу, главный герой которого – нытик, зануда и застрявший в 60-х левак.
Элан Мур может показаться посторонним в этом разговоре, так как он британец. Но не будем забывать о его самом знаменитом графическом романе, "Хранители", где Мур предпринял попытку создать альтернативную историю как раз США. В Америке Мура вообще охотно экранизируют. Мур называет себя анархистом, но в "Хранителях" или, например, в "V значит вендетта" (1982-89) потчует читателя полным набором леволиберальных клише. "Вендетта" основана на смехотворной (и, прямо скажем, лживой) посылке, что неоконсервативные 80-е (в основе которых были идеи индивидуализма и ограничений полномочий правительства) должны быть приравнены к диктатуре. Противостоять же диктатуре Муром назначен омерзительный псевдомститель большевистского толка, который готов подвергать людей жутким испытаниям, потому что, по его мнению, это должно пойти им на пользу. В экранизации 2006 года Джеймса Мактига глупостей не меньше: несуразные нападки на администрацию Буша-мл. кажутся притянутыми, а выпады в адрес СМИ, не следующих линии левых либералов, выглядят просто призывом к цензуре. Прибавьте упомянутого отвратительного главного героя и пожалуйста – перед вами взывающая к необходимости террора левого тоталитаризма агитка, выдающая себя за гимн свободе. Мур, кстати, называл фильм "импотентской фантазией американских либералов… роман был про фашизм, анархию и Англию", но разницы между антибушевской импотенцией фильма и антитэтчеровской импотенцией комикса нет.
"Хранители" (1986-87) не столь прямолинейны, но Мур никогда не отрицал антирейгановской, т.е. антиконсервативной, направленности своей книги. Поэтому отряд своих супергероев он поставил на службу именно республиканской администрации, а повествование сдобрил очередным набором левых клише (от ужасов гомофобии до якобы диктаторской сущности консервативной политики). Супергерои у Мура тоже не выглядят рыцарями без страха и упрёка. Они служат режиму, готовы на любые, в том числе преступные, действия. Разве одиночка Роршах может напомнить о настоящих индивидуалистах-борцах с преступностью? Но его Мур делает читателем антисемитской прессы и намекает на психическое расстройство из-за тяжёлого детства.
3 страницы
1 2 3  
|
|
|
|
Версия для печати
