ОБЗОРЫ
Дегероизация в американском кино XXI века
Вряд ли стоит утверждать, будто безукоризненные супергерои совсем исчезли с экранов. Они есть, и это хорошо. Но повышенный интерес критики всё чаще вызывают фильмы, авторы которых с разной степенью успеха пытаются развенчать, "приземлить" или проделать ещё какие-то сомнительные манипуляции с супергеройской мифологией. На некоторые примеры подобной тенденции мы и обратим внимание.
Можно попробовать определить причины, по которым кинематографисты прибегают к деструктивному подходу в "супергеройском" жанре, а критики – обращают на таковой особое внимание. В первую очередь надо напомнить о политкорректности, под прикрытием которой леволиберально-конформистсткое большинство в кинопроизводстве и кинопрессе уже давно последовательно атакует западные культурные традиции и правых консерваторов. Пока здоровые силы западных стран пытаются хоть как-то противостоять "нечестивому альянсу" исламофашизма и левого популизма, кинематографическая публика предпочитает только что упомянутый альянс защищать. И разговоры о "терпимости", "мультикультурности" и "опасности христианского фундаментализма" уже кажутся обычной демагогией. Вот и начало войны против поддерживающих терроризм режимов в Афганистане и Ираке привело к тому, что голливудская публика старается не прославлять достижения по ликвидации диктаторов, но повторять заскорузлую пацифистскую риторику 30-х (если кто помнит, она привела ко Второй мировой) и 60-х (жертвы коммунистических режимов в Азии на совести таких риторов). Поэтому выдающийся политический философ Томас Соуэлл объясняет желание показывать американских героев не героями, но жертвами или преступниками, исторически присущей интеллектуалам ограниченностью и непониманием последствий своих слов и действий ("Почему, например, актёры – чья работа состоит в имитации чувств - так уверены, будто их мнения о политике должны оказывать влияние на нашу жизнь?"). А язвительная эссеистка Энн Коултер даже рекомендует Киноакадемии ввести номинацию "лучший антиамериканский фильм", хотя и добавляет, что в этой номинации будет слишком много спекулирующих на модном антиамериканизме картин.
Можно попробовать определить причины, по которым кинематографисты прибегают к деструктивному подходу в "супергеройском" жанре, а критики – обращают на таковой особое внимание. В первую очередь надо напомнить о политкорректности, под прикрытием которой леволиберально-конформистсткое большинство в кинопроизводстве и кинопрессе уже давно последовательно атакует западные культурные традиции и правых консерваторов. Пока здоровые силы западных стран пытаются хоть как-то противостоять "нечестивому альянсу" исламофашизма и левого популизма, кинематографическая публика предпочитает только что упомянутый альянс защищать. И разговоры о "терпимости", "мультикультурности" и "опасности христианского фундаментализма" уже кажутся обычной демагогией. Вот и начало войны против поддерживающих терроризм режимов в Афганистане и Ираке привело к тому, что голливудская публика старается не прославлять достижения по ликвидации диктаторов, но повторять заскорузлую пацифистскую риторику 30-х (если кто помнит, она привела ко Второй мировой) и 60-х (жертвы коммунистических режимов в Азии на совести таких риторов). Поэтому выдающийся политический философ Томас Соуэлл объясняет желание показывать американских героев не героями, но жертвами или преступниками, исторически присущей интеллектуалам ограниченностью и непониманием последствий своих слов и действий ("Почему, например, актёры – чья работа состоит в имитации чувств - так уверены, будто их мнения о политике должны оказывать влияние на нашу жизнь?"). А язвительная эссеистка Энн Коултер даже рекомендует Киноакадемии ввести номинацию "лучший антиамериканский фильм", хотя и добавляет, что в этой номинации будет слишком много спекулирующих на модном антиамериканизме картин.
Вот и супергерои попали под каток леволиберального конформизма. Обычно супергероев мы ассоциируем с комиксами, их экранизациями или стилизациями под эти экранизации.
Американские картины на основе комиксов так и не могут достичь уровня японских. Вот и при попытках деконструировать геройскую мифологию американское кино проигрывает. В 70-е (да и не только тогда) манга не раз использовалась японскими режиссёрами для критического анализа ситуации в стране. Однако японцы предпочитали тотальное обличение властей и псевдобунтарей, ставя между ними знак равенства. Напротив, индивидуализм героев манги, противостоящих обезличивающей агрессии авторитарной или протестной толпы, подчёркивался и восхвалялся. Здесь стоит сослаться на Клан забывших о восьми добродетелях Теруо Ишии (1973, по манге Кадзуо Коике) или гениальную трилогию Шунья Ито Заключённая "Скорпион" (1972-73, по манге Тору Шинохары). В американском же кино объектом развенчания всё чаще становятся как раз главные герои.
Вот три автора комиксов, экранизации которых стали очень важными для нашей темы. Прежде всего - Харви Пекар. Его длинная серия "Американское великолепие" привлекала точным воспроизведением бытовых реалий повседневной жизни американского города, но раздражала заплесневелыми левацкими лозунгами, которыми изъяснялся центральный персонаж (сам Пекар). В экранизации 2003 года (режиссёры Шари Спрингер Берман и Роберт Пулчини) персонаж стал симпатичнее (спасибо замечательному актёру Полу Джаматти), а упор был сделан на его борьбу с тяжёлой болезнью. Но прецедент был создан : можно сделать отличный фильм по комиксу, главный герой которого – нытик, зануда и застрявший в 60-х левак.
Элан Мур может показаться посторонним в этом разговоре, так как он британец. Но не будем забывать о его самом знаменитом графическом романе, "Хранители", где Мур предпринял попытку создать альтернативную историю как раз США. В Америке Мура вообще охотно экранизируют. Мур называет себя анархистом, но в "Хранителях" или, например, в "V значит вендетта" (1982-89) потчует читателя полным набором леволиберальных клише. "Вендетта" основана на смехотворной (и, прямо скажем, лживой) посылке, что неоконсервативные 80-е (в основе которых были идеи индивидуализма и ограничений полномочий правительства) должны быть приравнены к диктатуре. Противостоять же диктатуре Муром назначен омерзительный псевдомститель большевистского толка, который готов подвергать людей жутким испытаниям, потому что, по его мнению, это должно пойти им на пользу. В экранизации 2006 года Джеймса Мактига глупостей не меньше: несуразные нападки на администрацию Буша-мл. кажутся притянутыми, а выпады в адрес СМИ, не следующих линии левых либералов, выглядят просто призывом к цензуре. Прибавьте упомянутого отвратительного главного героя и пожалуйста – перед вами взывающая к необходимости террора левого тоталитаризма агитка, выдающая себя за гимн свободе. Мур, кстати, называл фильм "импотентской фантазией американских либералов… роман был про фашизм, анархию и Англию", но разницы между антибушевской импотенцией фильма и антитэтчеровской импотенцией комикса нет.
"Хранители" (1986-87) не столь прямолинейны, но Мур никогда не отрицал антирейгановской, т.е. антиконсервативной, направленности своей книги. Поэтому отряд своих супергероев он поставил на службу именно республиканской администрации, а повествование сдобрил очередным набором левых клише (от ужасов гомофобии до якобы диктаторской сущности консервативной политики). Супергерои у Мура тоже не выглядят рыцарями без страха и упрёка. Они служат режиму, готовы на любые, в том числе преступные, действия. Разве одиночка Роршах может напомнить о настоящих индивидуалистах-борцах с преступностью? Но его Мур делает читателем антисемитской прессы и намекает на психическое расстройство из-за тяжёлого детства.
Американские картины на основе комиксов так и не могут достичь уровня японских. Вот и при попытках деконструировать геройскую мифологию американское кино проигрывает. В 70-е (да и не только тогда) манга не раз использовалась японскими режиссёрами для критического анализа ситуации в стране. Однако японцы предпочитали тотальное обличение властей и псевдобунтарей, ставя между ними знак равенства. Напротив, индивидуализм героев манги, противостоящих обезличивающей агрессии авторитарной или протестной толпы, подчёркивался и восхвалялся. Здесь стоит сослаться на Клан забывших о восьми добродетелях Теруо Ишии (1973, по манге Кадзуо Коике) или гениальную трилогию Шунья Ито Заключённая "Скорпион" (1972-73, по манге Тору Шинохары). В американском же кино объектом развенчания всё чаще становятся как раз главные герои.
Вот три автора комиксов, экранизации которых стали очень важными для нашей темы. Прежде всего - Харви Пекар. Его длинная серия "Американское великолепие" привлекала точным воспроизведением бытовых реалий повседневной жизни американского города, но раздражала заплесневелыми левацкими лозунгами, которыми изъяснялся центральный персонаж (сам Пекар). В экранизации 2003 года (режиссёры Шари Спрингер Берман и Роберт Пулчини) персонаж стал симпатичнее (спасибо замечательному актёру Полу Джаматти), а упор был сделан на его борьбу с тяжёлой болезнью. Но прецедент был создан : можно сделать отличный фильм по комиксу, главный герой которого – нытик, зануда и застрявший в 60-х левак.
Элан Мур может показаться посторонним в этом разговоре, так как он британец. Но не будем забывать о его самом знаменитом графическом романе, "Хранители", где Мур предпринял попытку создать альтернативную историю как раз США. В Америке Мура вообще охотно экранизируют. Мур называет себя анархистом, но в "Хранителях" или, например, в "V значит вендетта" (1982-89) потчует читателя полным набором леволиберальных клише. "Вендетта" основана на смехотворной (и, прямо скажем, лживой) посылке, что неоконсервативные 80-е (в основе которых были идеи индивидуализма и ограничений полномочий правительства) должны быть приравнены к диктатуре. Противостоять же диктатуре Муром назначен омерзительный псевдомститель большевистского толка, который готов подвергать людей жутким испытаниям, потому что, по его мнению, это должно пойти им на пользу. В экранизации 2006 года Джеймса Мактига глупостей не меньше: несуразные нападки на администрацию Буша-мл. кажутся притянутыми, а выпады в адрес СМИ, не следующих линии левых либералов, выглядят просто призывом к цензуре. Прибавьте упомянутого отвратительного главного героя и пожалуйста – перед вами взывающая к необходимости террора левого тоталитаризма агитка, выдающая себя за гимн свободе. Мур, кстати, называл фильм "импотентской фантазией американских либералов… роман был про фашизм, анархию и Англию", но разницы между антибушевской импотенцией фильма и антитэтчеровской импотенцией комикса нет.
"Хранители" (1986-87) не столь прямолинейны, но Мур никогда не отрицал антирейгановской, т.е. антиконсервативной, направленности своей книги. Поэтому отряд своих супергероев он поставил на службу именно республиканской администрации, а повествование сдобрил очередным набором левых клише (от ужасов гомофобии до якобы диктаторской сущности консервативной политики). Супергерои у Мура тоже не выглядят рыцарями без страха и упрёка. Они служат режиму, готовы на любые, в том числе преступные, действия. Разве одиночка Роршах может напомнить о настоящих индивидуалистах-борцах с преступностью? Но его Мур делает читателем антисемитской прессы и намекает на психическое расстройство из-за тяжёлого детства.
При всей конъюнктурности и обилии либеральных штампов "Хранителей" всё же можно считать интересным событием в мире комиксов. А вот фильм 2009 года оказался почти покадровым переносом на экран графического романа (за вычетом устаревших со времени выхода книги или тормозящих действие линий). Может, потому, что режиссёру Заку Снайдеру ближе комиксы Фрэнка Миллера?
Снайдер экранизировал комикс Миллера 300 спартанцев (2007), но его стоит оставить за пределами обзора. По словам Миллера, они сработались со Снайдером на почве восхищения историком Виктором Дейвисом Хэнсоном. На всякий случай: Хэнсон знаменитый американский военный историк как раз правоконсервативной направленности. В книгах он развивает теорию, что западные вооружённые силы побеждали и будут побеждать любых врагов по причине превосходства западных ценностей. Хэнсон поддерживал военную операцию в Ираке, поддерживал её и Миллер.
В этапном для комиксов графическом романе "Возвращение тёмного рыцаря" (1986) Миллер представил Бэтмена постаревшим мстителем вроде Грязного Гарри, а Супермена – усталым агентом на службе правительства. То есть в некотором роде заложил основу для будущей дегероизации. Обратите внимание, что переосмысливавшие супергеройскую мифологию "Хранители" и "Возвращение тёмного рыцаря" появились примерно в одно и то же время – время, когда правоконсервативная философия доказывала преимущество над философией левой как во внутренней, так и во внешней политике, то есть вызывала стойкую неприязнь либеральной элиты. Однако после терактов 9/11 Миллер ощутимо сдвинулся вправо и теперь видит своё место среди защитников западной цивилизации от внешней агрессии. При этом в кино (за вычетом разве упоминавшихся 300 спартанцев) он по-прежнему ассоциируется скорее с нетрадиционными героями. Яркий примером служит Город грехов (2005), поставленный им по своей серии комиксов в соавторстве с Робертом Родригесом. Как графические романы, так и фильм впечатляли не только визуальной стороной, но и мастерским сочетанием "нуаровской" стилистики с присущими комиксам гротескными излишествами. В "нуарах", где персонажи обременены тайнами и тяжёлыми воспоминаниями, супергероев не так-то много, вот и в Городе грехов их не найдёшь. А когда Миллер затеял сольный режиссёрский проект, Дух мщения (2008, по комиксам Уилла Айснера), то потерпел полный провал: так и осталось непонятным, пародировал он супергеройское кино или делал честную стилизацию.
Итак, благодаря экранизациям комиксов мы получили героев-зануд, героев-большевиков, героев на службе преступного правительства и потрёпанных жизнью неудачников в духе классического нуара. Не особенно радостная картина. Понятие "супер" к таким вряд ли относится.
Низшей ступенью дегероизации стал, конечно, Аватар (2009) некогда хорошего экшн-режиссёра Джеймса Кэмерона. Не экранизация комикса, но явно следующий стилистике графических романов фильм. Внешний блеск и нагромождение спецэффектов не скрывают спекулятивной и отталкивающей сути фильма. Даже если не останавливаться на том, что история украдена у Сэмюэла Фуллера (Полёт стрелы, 1957), то раздражающих моментов здесь не счесть. Прежде всего полный набор политкорректных клише, которым даже Элан Мур позавидует: всё плохое здесь представлено белыми мужчинами правильной сексуальной ориентации и очевидно христианского вероисповедания, западной цивилизацией и прогрессом. Разнообразные меньшинства (особенно инвалиды и дикари), а также мракобесие и отсталость Аватаром воспеваются. Вывод, важный для темы обзора, получается совсем отвратительный: чтобы стать супергероем, надо предать западную цивилизацию и полностью перейти на сторону враждебных ей сил. И огромные кассовые сборы такого сомнительного по смыслу фильма, конечно, настораживают.
Кстати, даже перед внешне "стопроцентно американскими" супергероями забрезжила нехорошая перспектива влипнуть в историю, точнее, в политику. Вот, например, появившийся ещё в 1941 Капитан Америка. Казалось бы, его не тронут. Но нет, художник и колумнист Бош Фостин пишет: "Капитан Америка был создан для борьбы с врагами США. Но в комиксах 2011 он продолжает битву с нацистами, а не с нынешними врагами страны, не с джихадом. Что совсем смехотворно, в одном из выпусков нас пытаются убедить, будто нацисты сражались с социалистами – хотя они сами социалистами и были. Кэпа даже заставили объявить "Движение чаепития" расистами. Словом, авторы стали использовать героя, как рупор левых идей". Когда летом 2011 г появилась киноверсия Капитана (довольно слабая и невыразительная), то режиссёр Джо Джонстон и актёр Крис Эванс пытались ублажить левую прессу расплывчатыми репликами вроде "тут дело не в Америке, а в желании творить добро… мы старались не зацикливаться на американской стороне…это международный и универсальный сюжет". Прокатчики к тому же решили переименовать фильм для зарубежного проката, поэтому он стал Первым мстителем. Ещё цитата из Фостина: "Видимо, они решили, что оригинальное название чересчур американское. Но каковы бы ни были мотивы продюсеров, они в результате служат интересам антиамериканского рынка…Полагаю, что постоянные нападки левых на США через СМИ, университеты кино и т.д. лишают даже лояльных американцев желания защищать свою страну".
Снайдер экранизировал комикс Миллера 300 спартанцев (2007), но его стоит оставить за пределами обзора. По словам Миллера, они сработались со Снайдером на почве восхищения историком Виктором Дейвисом Хэнсоном. На всякий случай: Хэнсон знаменитый американский военный историк как раз правоконсервативной направленности. В книгах он развивает теорию, что западные вооружённые силы побеждали и будут побеждать любых врагов по причине превосходства западных ценностей. Хэнсон поддерживал военную операцию в Ираке, поддерживал её и Миллер.
В этапном для комиксов графическом романе "Возвращение тёмного рыцаря" (1986) Миллер представил Бэтмена постаревшим мстителем вроде Грязного Гарри, а Супермена – усталым агентом на службе правительства. То есть в некотором роде заложил основу для будущей дегероизации. Обратите внимание, что переосмысливавшие супергеройскую мифологию "Хранители" и "Возвращение тёмного рыцаря" появились примерно в одно и то же время – время, когда правоконсервативная философия доказывала преимущество над философией левой как во внутренней, так и во внешней политике, то есть вызывала стойкую неприязнь либеральной элиты. Однако после терактов 9/11 Миллер ощутимо сдвинулся вправо и теперь видит своё место среди защитников западной цивилизации от внешней агрессии. При этом в кино (за вычетом разве упоминавшихся 300 спартанцев) он по-прежнему ассоциируется скорее с нетрадиционными героями. Яркий примером служит Город грехов (2005), поставленный им по своей серии комиксов в соавторстве с Робертом Родригесом. Как графические романы, так и фильм впечатляли не только визуальной стороной, но и мастерским сочетанием "нуаровской" стилистики с присущими комиксам гротескными излишествами. В "нуарах", где персонажи обременены тайнами и тяжёлыми воспоминаниями, супергероев не так-то много, вот и в Городе грехов их не найдёшь. А когда Миллер затеял сольный режиссёрский проект, Дух мщения (2008, по комиксам Уилла Айснера), то потерпел полный провал: так и осталось непонятным, пародировал он супергеройское кино или делал честную стилизацию.
Итак, благодаря экранизациям комиксов мы получили героев-зануд, героев-большевиков, героев на службе преступного правительства и потрёпанных жизнью неудачников в духе классического нуара. Не особенно радостная картина. Понятие "супер" к таким вряд ли относится.
Низшей ступенью дегероизации стал, конечно, Аватар (2009) некогда хорошего экшн-режиссёра Джеймса Кэмерона. Не экранизация комикса, но явно следующий стилистике графических романов фильм. Внешний блеск и нагромождение спецэффектов не скрывают спекулятивной и отталкивающей сути фильма. Даже если не останавливаться на том, что история украдена у Сэмюэла Фуллера (Полёт стрелы, 1957), то раздражающих моментов здесь не счесть. Прежде всего полный набор политкорректных клише, которым даже Элан Мур позавидует: всё плохое здесь представлено белыми мужчинами правильной сексуальной ориентации и очевидно христианского вероисповедания, западной цивилизацией и прогрессом. Разнообразные меньшинства (особенно инвалиды и дикари), а также мракобесие и отсталость Аватаром воспеваются. Вывод, важный для темы обзора, получается совсем отвратительный: чтобы стать супергероем, надо предать западную цивилизацию и полностью перейти на сторону враждебных ей сил. И огромные кассовые сборы такого сомнительного по смыслу фильма, конечно, настораживают.
Кстати, даже перед внешне "стопроцентно американскими" супергероями забрезжила нехорошая перспектива влипнуть в историю, точнее, в политику. Вот, например, появившийся ещё в 1941 Капитан Америка. Казалось бы, его не тронут. Но нет, художник и колумнист Бош Фостин пишет: "Капитан Америка был создан для борьбы с врагами США. Но в комиксах 2011 он продолжает битву с нацистами, а не с нынешними врагами страны, не с джихадом. Что совсем смехотворно, в одном из выпусков нас пытаются убедить, будто нацисты сражались с социалистами – хотя они сами социалистами и были. Кэпа даже заставили объявить "Движение чаепития" расистами. Словом, авторы стали использовать героя, как рупор левых идей". Когда летом 2011 г появилась киноверсия Капитана (довольно слабая и невыразительная), то режиссёр Джо Джонстон и актёр Крис Эванс пытались ублажить левую прессу расплывчатыми репликами вроде "тут дело не в Америке, а в желании творить добро… мы старались не зацикливаться на американской стороне…это международный и универсальный сюжет". Прокатчики к тому же решили переименовать фильм для зарубежного проката, поэтому он стал Первым мстителем. Ещё цитата из Фостина: "Видимо, они решили, что оригинальное название чересчур американское. Но каковы бы ни были мотивы продюсеров, они в результате служат интересам антиамериканского рынка…Полагаю, что постоянные нападки левых на США через СМИ, университеты кино и т.д. лишают даже лояльных американцев желания защищать свою страну".
Однако здесь лучше последовать ещё одной рекомендации Томаса Соуэлла: "Не путать пессимизм с отчаянием". И вспомнить фильмы, в которых авторы пытались найти золотую середину между дегероизацией и укреплением супергеройской мифологии.
Разумеется, для этого надо было по мере сил дистанцироваться от политики. Как это постарался сделать Мэтью Вон в фильме Пипец (2010, по комиксу Марка Миллара). Режиссёр и автор комикса вообще-то британцы, но история вполне американская, так что не будем цепляться к деталям. Центральный персонаж, увлечённый комиксами подросток-неудачник, решает попробовать себя в роли супергероя, что приводит к разнообразным бурным событиям. Режиссер обильно пересыпал фильм чёрным юмором, жестокостью и постарался довести до абсурда феминизацию экшн-кино (самая ловкая убийца в Пипце - 11-летняя девочка в отличном исполнении Хлои Мориц), но в основном это всё внешние эффекты. На мой взгляд, ничего нового в тему супергероев картина не внесла, оставшись добротным боевиком.
От "посланий" воздержался и замечательный опять же британский постановщик Эдгар Райт в экранизации комиксов канадца Брайана Ли О'Мэлли Скотт Пилигрим против всех (2010). Хотя история тоже предлагала не самого типичного борца со злом (добродушный бездельник "слегка за 20" Скотт вынужден геройствовать, пытаясь покорить сердце очаровательной девушки с разноцветными волосами и сомнительным прошлым), Райту интереснее визуальная сторона, воспроизводящая безумный мир, увиденный глазами фаната комиксов и компьютерных игр. Подход себя оправдал, так как в результате Райт сделал один из лучших развлекательных фильмов нулевых, успешно избегающий претенциозности "реалистических" экранизаций комиксов.
А кому удалось сделать почти идеальную картину на темы непривычных супергероев, так это Джеймсу Ганну. Супер (2010) жанровую мифологию вроде бы тоже переосмысляет, но одновременно укрепляет её. Это не экранизация графического романа, но очень точная стилизация. С точки зрения формы Супер блистателен: очень чёрные шутки уместны и смешны, изобразительная сторона точно воспроизводит "оживший комикс", а экшн-сцены эффектны и жестоко-реалистичны. Даже по части высмеивания юных супергероинь Ганн оставляет Убивашку из Пипца позади. Эллен Пейдж, спасаясь от имиджа "девушки из политкорректных драм для услады критиков" (Джуно) и "симпатичной статистки из скучного блокбастера" (Начало), сыграла в Супере свою лучшую роль. Такой обаятельной и одновременно смертельно опасной социопатки на мировых экранах давно не было.
Если обращаться к трактовке "супера", то в фильме Ганна это снова неудачник, берущий на себя роль борца с преступностью. И пусть некоторая часть критики видит в картине "деромантизацию насилия и супергероев". Ганн не так прост. Пока есть уверенные в своей безнаказанности нарушители закона, напоминать им о неотвратимости наказания необходимо. И лучше всего напоминать об этом получается у одиночек-неудачников, которым нечего терять. То есть супергерои со всеми своими проблемами и минусами необходимы обществу. А фильмы о них необходимы кинематографу. И пусть снимают "ревизионистские" картины, атакующие мифы о супегероях. Главное, чтобы они оставались единичными явлениями. Сегодня, когда западной культуре надо обороняться от многочисленных атак снаружи и изнутри, важнее фильмы, укрепляющие победительную мифологию "супергеройского кино". В том числе такие, как Супер.
Разумеется, для этого надо было по мере сил дистанцироваться от политики. Как это постарался сделать Мэтью Вон в фильме Пипец (2010, по комиксу Марка Миллара). Режиссёр и автор комикса вообще-то британцы, но история вполне американская, так что не будем цепляться к деталям. Центральный персонаж, увлечённый комиксами подросток-неудачник, решает попробовать себя в роли супергероя, что приводит к разнообразным бурным событиям. Режиссер обильно пересыпал фильм чёрным юмором, жестокостью и постарался довести до абсурда феминизацию экшн-кино (самая ловкая убийца в Пипце - 11-летняя девочка в отличном исполнении Хлои Мориц), но в основном это всё внешние эффекты. На мой взгляд, ничего нового в тему супергероев картина не внесла, оставшись добротным боевиком.
От "посланий" воздержался и замечательный опять же британский постановщик Эдгар Райт в экранизации комиксов канадца Брайана Ли О'Мэлли Скотт Пилигрим против всех (2010). Хотя история тоже предлагала не самого типичного борца со злом (добродушный бездельник "слегка за 20" Скотт вынужден геройствовать, пытаясь покорить сердце очаровательной девушки с разноцветными волосами и сомнительным прошлым), Райту интереснее визуальная сторона, воспроизводящая безумный мир, увиденный глазами фаната комиксов и компьютерных игр. Подход себя оправдал, так как в результате Райт сделал один из лучших развлекательных фильмов нулевых, успешно избегающий претенциозности "реалистических" экранизаций комиксов.
А кому удалось сделать почти идеальную картину на темы непривычных супергероев, так это Джеймсу Ганну. Супер (2010) жанровую мифологию вроде бы тоже переосмысляет, но одновременно укрепляет её. Это не экранизация графического романа, но очень точная стилизация. С точки зрения формы Супер блистателен: очень чёрные шутки уместны и смешны, изобразительная сторона точно воспроизводит "оживший комикс", а экшн-сцены эффектны и жестоко-реалистичны. Даже по части высмеивания юных супергероинь Ганн оставляет Убивашку из Пипца позади. Эллен Пейдж, спасаясь от имиджа "девушки из политкорректных драм для услады критиков" (Джуно) и "симпатичной статистки из скучного блокбастера" (Начало), сыграла в Супере свою лучшую роль. Такой обаятельной и одновременно смертельно опасной социопатки на мировых экранах давно не было.
Если обращаться к трактовке "супера", то в фильме Ганна это снова неудачник, берущий на себя роль борца с преступностью. И пусть некоторая часть критики видит в картине "деромантизацию насилия и супергероев". Ганн не так прост. Пока есть уверенные в своей безнаказанности нарушители закона, напоминать им о неотвратимости наказания необходимо. И лучше всего напоминать об этом получается у одиночек-неудачников, которым нечего терять. То есть супергерои со всеми своими проблемами и минусами необходимы обществу. А фильмы о них необходимы кинематографу. И пусть снимают "ревизионистские" картины, атакующие мифы о супегероях. Главное, чтобы они оставались единичными явлениями. Сегодня, когда западной культуре надо обороняться от многочисленных атак снаружи и изнутри, важнее фильмы, укрепляющие победительную мифологию "супергеройского кино". В том числе такие, как Супер.