Иван Денисов
Обычно супергероев мы ассоциируем с комиксами, их экранизациями или стилизациями под эти экранизации. Но супергерои попали под каток леволиберального конформизма.
Читать далее
|
|
|
|
|
18 октября 2011
Иван Чувиляев, Антон Сазонов, Алексей Гуськов
 Для московских киноманов начинается сложная, но увлекательная пора, ведь в конце октября, пересекаясь по срокам проведения, проходит сразу два фестиваля непростого кино - 2morrow и 2-in-1.
Начинает марафон 5-й фестиваль 2morrow, который с 18 по 23 октября пройдет сразу на четырех площадках: в кинотеатрах "Пионер", "Ролан", "5 звезд на Новокузнецкой" и в кино-лаунже Dome на Стрелке.
Обширную программу 2morrow отличает невиданная в наших краях цельность концепции, обозначенная сразу в нескольких плоскостях. Главная тема фестиваля описывается словами "Исповедь. Свидетельства. Дневники". Cмотр сознательно построен на фильмах, большинство из которых малобюджетные, иногда почти самодельные, во многом околодокументальные по сути или духу. Наконец, третья сторона - активная социальная позиция смотра, который предлагает бесплатные просмотры для людей с особенностями физического развития, включил в конкурсную программу последний фильм опального режиссера Джафара Панахи, а заодно покажет маленькую, но политически яркую программу Голоса улиц. В нее вошли документальные фильмы Тахрир: площадь Свободы (о недавней революции в Египте), Одно решение сопротивление (об отечественных профсоюзных активистах), Ловушка бедности (наглядно демонстрирует нормы существования в российской провинции). Все сборы от продаж билетов пойдут на главный приз фестиваля - по нашим меркам тоже необычный подход.
О двух главных программах 2morrow (конкурсной и Праздник непослушания) мы расскажем подробнее ниже, а пока стоить упомянуть, чем еще интересен фестиваль.
Фестиваль в фестивале Beat Film Festival традиционно делает подборку документальных лент, связанных с музыкой. В нее вошли пять американских фильмов, два из которых обыгрывают историю икон американского же гранжа: Pearl Jam 20 и Курт Кобейн: История о сыне.
Среди мероприятий, привлекательных для условно широкого круга зрителей, - приезд актера Доминика Пинона и связанные с ним показы трех французских фильмов, которые организаторы относят к жанру фарса-гиньоля: Деликатесы Жан-Пьера Жене и Марка Каро, Сиротка без руки Жака Ришара (оба с участием Пинона) и Убей меня, пожалуйста дебютанта Олиаса Барко. Пинон не просто приедет на фестиваль, но даст открытый урок. Обмен опытом с опытными кинематографистами - это еще одна развернутая тема 2morrow. В рамках фестиваля даст мастер-класс Андрей Смирнов, а герой просветительской ретроспективы Знакомьтесь с автором авангардист Ф.Ж. Оссан не только даст открытый урок, но и поговорит со зрителями после показов нескольких своих фильмов.
Для поклонников экстраординарного кино 2morrow покажет микропрограмму Avant-guarde, состоящую всего из двух лент: последнего фильма модного филиппинского режиссера Райи Мартина Доброй ночи, Испания! про наркотические телепортации и Птиц Ираиды Юсуповой и Александра Долгина, где все диалоги произносятся на вымышленных языках.
Кадр из фильма "Птицы"
Совместно с Музеем кино 2morrow представит ретроспективную программу Фасцинация: звук, обращающую особое внимание на ту составляющую кино, которую часто не замечают, считая вторичной. Это ретроспективная программа, в ней помимо фильмов всем известных Дзиги Вертова и Жан-Люка Годара будут показаны малоизвестные картины, которые в иных обстоятельствах на московских экранах ожидать не стоит.
При такой многогранности фестиваля было бы странно оставить в стороне короткий метр. Он и не оставлен: второй год подряд зрителям будет представлена программа британских короткометражек Onedotzero. - А.Г.
Закроет 2morrow замечательная документальная лента Мир Кормана. Деяния голливудского бунтаря, а откроет
Что-то не так с Кевином
Линн Рэмзи
На открытии 2morrow всегда показывает что-нибудь особенное. В прошлом организаторы, например, привозили Пределы контроля Джима Джармуша и Воображаемую любовь Ксавье Долана, которого русскому зрителю открыл как раз 2morrow, показав в свое время его дебютную работу Я убил свою маму. В этом году фильмом открытия станет участвовавшая в конкурсной программе 64-го Каннского кинофестиваля психологическая драма Что-то не так с Кевином шотландки Линн Рэмзи, не снимавшей кино почти десять лет. Картина рассказывает о матери в исполнении Тильды Суинтон, которая после рождения сына (Эзра Миллер) посвятила всю свою жизнь его воспитанию, что, впрочем, не помешало ребенку вырасти чудовищем и в подростковом возрасте устроить бойню в собственной школе. Запутанную флэшбэками дорогу всего семейства в ад зритель проходит вместе с героями истории — фильм начинается, когда Суинтон только-только узнает о своей беременности, и отнюдь не заканчивается расстрелом одноклассников. В Каннах Что-то не так с Кевином в таком богатом конкурсе, который был в этом году, Золотую пальмовую ветвь, получить, разумеется, не мог, зато собрал немало лестных кинокритических отзывов. Кому-то будет интересно узнать, что фильм снят по бестселлеру Лайонелы Шрайвер "Цена нелюбви".
Также на открытии покажут анимационный эксперимент Спайка Джонзи под названием Умереть рядом с тобой, созданный им совместно с Симоном Каном в сжатые сроки. Мультфильм появился на свет под впечатлением от работ дизайнера Олимпии Ле-Тан, которая по дружбе с Джонзи своими руками смастерила для короткометражки декорации и всех героев. - А.С.
Конкурс
Конкурсная программа 2morrow в наибольшей степени соответствует подзаголовку фестиваля "Исповедь. Свидетельства. Дневники". Этот подход был сформирован одним из смыслообразующих фильмов конкурса — "Арираном" Кима Ки-Дука. Остальные ленты также носят исповедальный характер. Как и на недавно прошедшем в Перми фестивале "Текстура" игровые ленты тут соревнуются наравне с документальными без каких-либо разграничений. Мало того - в конкурсе есть и анимационный фильм. - А.С.
Ариран
Ким Ки-Дук
Это совсем не тот Ким, к которому нас приучили отечественные дистрибьюторы, добросовестно выпустившие на экраны почти все предыдущие фильмы корейца. Не зря программный директор 2morrow Антон Мазуров называет его "первой смысловой скобкой фестиваля" - Ариран и есть исповедь, свидетельство и дневник. Ким здесь никому не нужен, снимает себя сам, сам поет, ноет и пьет перед камерой, а в периоды просветления - монтирует. Забросивший большое кино режиссер живет в несимпатичной глуши, исповедуется в совершенных грехах, свидетельствует против предателей и ведет дневник своего горестного существования. Тем не менее Ариран - не совсем документальная картина. Во второй половине в фильм вдруг проникает real fiction, который, впрочем, сильно похож на задокументированную алкоголическую "белку". - А.Г.
Кальве
Доминик Алан
Сериальный режиссер Доминик Алан (в его послужном списке, например, демонстрировавшееся на русских каналах Чисто английское убийство) дебютировал в полном метре документальным полотном про художника Жана-Мари Кальве (а не про майонез, как можно было бы подумать), который был преступником, потом переродился, стал рисовать картины, и вот теперь перед камерой собирается вернуться в родной дом, чтобы встретиться с сыном, которого когда-то бросил. Алан нарочно выбирает такой угол зрения, чтобы сериальный по сути сюжет заиграл по-новому. И он играет. Хотя бы потому, что не реконструируется, а разворачивается, что называется, на глазах у изумленной публики. - И.Ч.
Тяга
Иван Черняев
Документальный дебют студента ВГИКа представляет собой один день из жизни суровых парней, когда-то профессионально занимавшихся спортом. Своего рода исповедь, или же дневник, фильм состоит из ряда монологов тридцатилетних мужчин, которые сформировались как личности в криминальные 90-е гг, а сейчас занимаются кто чем. Важно отметить, что Черняев выступил стал режиссером, автором сценария, оператором и монтажером этого фильма. - А.С.
Затоптанное солнце
Сунзар Гуал
Дебют режиссера Сунзара Гуала (он же Сун Танзя) - тибетское минималистичное роуд-муви про путь молодого паломника, пытающегося искупить свою вину за автокатастрофу, в которой погибла его мать, в Лхасу. Помимо того, что фильм снят китайцем в Тибете и на тибетском языке, что само по себе вполне красноречивый жест (тут лучше отослать к поисковому запросу "Тибет Китай геноцид"), он примечателен в изобразительном смысле. Гуал начинал как оператор, так что картинка здесь намного важнее и фактурных пунктов назначения, и религиозного подтекста (если угодно, это эдакий китайско-тибетский Остров). Но именно картинка выводит Тропу за границы сугубо религиозного кино. И это тот случай, когда излишняя, казалось бы, живописность идет фильму только на пользу. - И.Ч.
Это не фильм
Джафар Панахи
Это не фильм - вторая "смысловая скобка фестиваля". Иранец Джафар Панахи находится под домашним арестом, на ближайшие двадцать лет ему запрещено снимать кино. Но он все равно нашел способ сделать это, формально обойдя ограничения. Это не фильм во многом перекликается с Арираном: в кадре только режиссер в замкнутом помещении, он тоже не может снимать большое кино, он задает камере риторические вопросы и разыгрывает диковатый моноспектакль. Разница, конечно же, в причинах, по которым иранцу и корейцу приходится это делать. Все проблемы Кима живут в его собственной голове, беды Панахи свалены ему на голову властью. И если Ким Ки-Дук уже справился со своим кризисом, стремительно сняв и уже показав в Сан-Себастьяне новый фильм, то Панахи на счастливый поворот своей истории рассчитывать не приходится - недавно суд отклонил его апелляцию. - А.Г.
Бирмингемский орнамент
Андрей Сильвестров и Юрий Лейдерман
Новый фильм отечественных скандалистов Андрея Сильвестрова и Юрия Лейдермана выплеснулся за границы русского поля экспериментов. До глобальных масштабов пока не дошли, но на европейские уже выползли - геополитическая тема к тому располагает. Да и собран фильм из разрозненных эпизодов, которые поначалу существовали как самостоятельные картины, а вместе оказались намного сильнее. Но, как всегда, Сильвестров публику дурачит: это вовсе не про взаимоотношения людей разных национальностей. Вначале Сильвестров и Лейдерман еще делают вид, что снимают антропологически-этнографическое кино, но быстро сбиваются на то, что умеют делать лучше всего – обаятельное хулиганство. - И.Ч.
Охота на троллей
Андре Овредал
Норвежская вариация на тему Ведьмы из Блэр — студенты отправляются на север Норвегии, чтобы снять документальный фильм о браконьерах, знакомятся с местным сумасшедшим охотником и вскоре понимают, что тот охотится вовсе не на зверей, а на троллей, которых уже давно скрывает от посторонних глаз норвежское правительство. Очень изобретательно снятое кино, которые имеет много параллелей с другим недавним мокьюментари — Монстрами Гарета Эдвардса, снятыми, что удивительно, примерно в то же самое время, что и Охотники на троллей. Но в отличие от своих соседей по жанру (Монстро Мэтта Ривза, Репортаж Жауме Балагуэро), у фильма Андре Овредала получается быть комичным и смешным, что только идет ему на пользу. - А.С.
Крулич
Анка Дамьян
Румынский режиссер Анка Дамьян не первая, кто придумала скрестить анимацию, политический контекст и сюжет, основанный на реальных событиях— до нее это делали Венсан Паронно и Мариан Сатрапи в автобиографическом мультфильме Персиполис. Что, впрочем, не мешает быть Круличу не менее эффектным зрелищем, в котором одновременно использовано множество анимационных техник: рисунок, коллаж, стоп-кадр и декупаж. В фильме изложена трагическая судьба румына, уморившего себя голодом в польской тюрьме. - А.С.
Леша
Елена Демидова
Получасовая документалка Елены Демидовой про большие лесные пожары 2010 года. В заглавие фильма вынесено имя главного героя – своеобразного Вергилия, который проводит для камеры и для зрителя экскурсию по уничтоженной огнем деревне в Рязанской области. - И.Ч.
Праздник непослушания
Блажен, кто смолоду был молод. В смысле, хорошо, когда детство кое-где не смолкает никогда, а рогатка в кармане прекрасно соседствует с айфоном. Со времен Жана Виго (без которого тут, конечно, никуда), если хочется похулиганить со смыслом – это, пожалуйста, к детям. Еще лучше – к подросткам. Желательно – в школу. Что в русском кино, что в любом другом, школа всегда служила универсальным пространством для высказывания об обществе. А ее обитатели становились универсальной моделью этого общества. И все дети на экране, все школы – от Республики ШКИД (странно, что в этой программе не нашлось весьма адекватного отечественного ответа Нолю за поведение) до Хогвардса – были именно что пространством свободного высказывания. Так что название программы фестиваля 2morrow "Праздник непослушания" стоит понимать так: это праздник не столько для героев, сколько для режиссеров. Возможность хулиганить, сеять крамолу, нарушать спокойствие – словом, делать ровно то, что хочет, наверное, каждый нормальный человек. А кто не хочет – тот просто зануда и в детстве слишком часто от нормальных детей по шее получал. Айда в тубзик лампочки кокать! - И.Ч.
400 ударов
Франсуа Трюффо
Программный фильм Трюффо о том, каково быть не таким, как все. Рассказывает о двенадцатилетнем трудном подростке Антуане Дуанеле, который постоянно совершает нечто такое, за что его потом наказывают: прогуливает уроки, не очень обдуманно врет и в конце концов сбегает из дома. С этого фильма началась карьера режиссера, карьера актера Жан-Пьера Лео и, во многом, французская "новая волна". Далее Трюффо будет все больше дистанцироваться от выбранного в 400 ударах полудокументального вектора и уже к середине своей фильмографии начнет снимать в студийных декорациях что-то вроде "папиного кино", с которым он в начале своего творческого пути так рьяно боролся в компании с Жан-Люком Годаром. - А.С.
Ноль за поведение
Жан Виго
Шедевр Жана Виго, снятый в 1933 году – отправная точка сюжета про школу как универсальную модель общества: бунтующего, крикливого, живого и разного, живущего под пятой придурковатых надзирателей и самого главного босса, на деле оказывающегося комическим карликом. И выше этой отправной точки по степени хулиганства и бесчинства, наверное, никто не поднялся – во всяком случае, никогда больше бунтующие юнцы не были так симпатичны, и, следуя принципам современного искусства, ни один другой фильм не вызывает столько желания повесить табличку "Эта работа призывает к бунту". - И.Ч.
Собиратель пуль
Александр Вартанов
Очередное пришествие новой драмы в кино – затея сомнительная уже по своей природе. Да и не бывало успешных ее пришествий (не считать же таковым серебренниковское Изображая жертву). И дело не в априорной разнице театра и кино – почти никогда не получается перенести яркое явление из одного вида искусства в другой. Пусть пьеса Юрия Клавдиева про подростка, живущего в мире, где его все оскорбляют, пинают и унижают, но воображающего себя "собирателем пуль", и стала одним из главных событий в русской драматургии нулевых, шансов на то, что она может стать событием в кино очень мало. Разве что удастся гладко вписаться в контекст "школьного" кино. - И.Ч.
Гиганты
Були Ланнерс
Третья режиссерская работа бельгийца Були Ланнерса попала в этом году в каннский "Двухнедельник режиссеров". Если прежде по отношению к Ланнерсу самыми употребимыми определениями были "забавный" и, если совсем уж благодушно, "смешной", то теперь все вполне серьезно. Но так, кажется, даже лучше. Главные герои - подростки, оставленные мамой-кукушкой на лето в деревне и познакомившиеся там с местным хулиганом, открывшим им прекрасный мир, в котором они, аутсайдеры, могут почувствовать себя гигантами. - И.Ч.
Придет наш день
Ромен Гаврас
Самый яркий пример непослушания, если, конечно, можно так выразиться в данном отношении. Главный герой фильма — несколько заторможенный подросток, который на пару со своим одуревшим от жизни и пациентов психоаналитиком (Венсан Кассель) отправляется в крестовый поход по северной части Франции. На своем пути они оскорбляют евреев и арабов, снимают девушек-тинейджеров, бреются налысо, устраивают групповуху в бассейне при ребенке, и это далеко не все. Придет наш день — еще один дебют в программе фестиваля, на этот раз Ромена Гавраса, сына известного французского режиссера. Очень визионерская, нахальная и совершенно неполиткорректная работа, которая могла быть снята только дебютантом. - А.С.
Задница
Каушик Мукерджи
Каушик Мукерджи, снимающий под псевдонимом Q, на первом своем полнометражном фильме примерил маску эдакого индийского Ларри Кларка, только более радикального по форме и ничуть не романтизирющего образ бандитского отрочества в духе "где мои семнадцать лет". Задница, к примеру, никакой не образ, а имя главного героя (хотя перевести его можно было бы почти любым ругательством). Фильм показывает блуждания индийского подростка в черно-белой гамме, камера то и дело упирается в лоб очередному рэперу, трудному подростку или пушеру. - И.Ч.
|
|
|
Версия для печати
