Книга Занусси "Пора умирать. Воспоминания, размышления, анекдоты" была написана в 1997 году самим режиссером, а через два года дополнена и переиздана. Она построена не хронологически, а тематически, хотя от начала к концу "линия жизни" все же прочерчивается. Как и в своих режиссерских работах, в книге Занусси предстает человеком, который всю жизнь стремится свести воедино два начала – рациональное и спиритуальное. Например, в Лодзинской киношколе Занусси, до кино изучавший физику и философию, написал теоретическую работу об актерском мастерстве в свете теории информации, пытаясь "соединить элементы точных наук со столь текучей материей, как работа актера". Ему очень подходит аттестация, которую сам он дает актеру Роберту Пауэллу, сыгравшему в одном из важнейших его фильмов – Императив (1982): "в нем одухотворенность сочеталась с холодным умом, порой ироничным и безжалостным по отношению к субъекту (то есть к самому себе)".



Несколько главных тем проходит через всю книгу, сквозь воспоминания о коммунистической Польше и "анекдоты" о съемках, встречах с сильными мира сего и бесконечных поездках по миру (Занусси стал одним из первых польских режиссеров, регулярно работающих за границей). Один из важнейших вопросов, занимающих мысли Занусси, – религиозная вера, и здесь, разумеется, он также ищет примирения тех самых начал: "…в романтическом противостоянии чувств и разума мне ближе стеклышко и глаз, чем порывы вдохновения. Темперамент отражается на виде религиозности, но не предрешает сам факт ее наличия… Мой рационалистический образ мира совместим с мыслью о том, что над человеческим родом существует Кто-то, кто является Альфой и Омегой…" Религиозный след в фильмах Занусси – это прежде всего отношение к судьбе, в которой он ищет смысл, несмотря на то, что мир давит на человека абсурдом: "Подозреваю, что в каждой человеческой судьбе кроется след тайны, - поэтому я так часто задумываюсь над случайностью, вероятностью, статистикой, полагая, что именно в этих сферах Бог приоткрывает свое инкогнито".

Будучи католиком, Занусси часто обращается мыслями к православию – в том числе вспоминая свою мировоззренческую полемику с Андреем Тарковским. Неизменно оспаривая непримиримый православный дуализм материального и духовного, который, по мнению Занусси, нередко ведет к лицемерию, режиссер восхищается тем, что в восточном христианстве в большей неприкосновенности, чем на Западе, сохранились категории святости и тайны. Эти попытки найти во всем золотую середину сказываются и на сложном отношении Занусси к России – желая избавиться от комплекса по отношению к бывшим "оккупантам", он завел практику приглашать с свой варшавский дом российских студентов. "Меня огорчает бессмысленное русофобство поляков, - пишет Занусси. - Подозреваю, что оно вырастает из беспокойства о собственной культурной самоидентификации. Выпив водки, поляк из Царства Польского зачастую оказывается больше славянином, чем европейцем. А в трезвом виде – совсем наоборот".

Книги Кеслевского и Занусси рисуют, конечно, портреты очень разных людей: врожденный пессимизм Кеслевского, его меланхолическая привязанность к Польше (которую он, впрочем, не щадит в своих аттестациях) контрастируют с энергичностью и космополитизмом Занусси. Однако на многие вещи режиссеры смотрят схожим образом. К примеру, обоюдная склонность задавать вопросы, а не давать готовые ответы и оценки (безусловно, важнейшая составляющая их фильмов), ведет к отказу клеймить повергнутый режим, с которым оба, по сути, боролись всю свою сознательную жизнь. "Многие сегодняшние активные оппозиционеры, многие умные и благородные писатели были в свое время фанатическими приверженцами коммунизма, - рассуждает Кеслевский. – Особенно после войны, в 40-50-х годах. И нетрудно понять, почему. Никакое это не обаяние зла. Скорее обаяние добра – ведь никто не мог предположить, каким кошмаром все обернется. …теория коммунизма – или социализма – по Марксу и Энгельсу и даже по Ленину выглядит действительно привлекательно… Требуется исключительная проницательность, чтобы понять: это невозможно". По мнению Занусси, "никто не обладает монополией на честность, а отсюда следует,.. что как левые, так и правые добиваются блага для человечества, причем речь идет об одном и том же благе, только с разной очередностью приоритетов".