|
|
|
|
5 ноября 2008
Владислав Шувалов
Волатильность Бонда (о фильме "Квант милосердия")
 После апгрейда шпионской эпопеи Мартином Кэмпбеллом и с приходом на службу в МИ-6 Дэниела Крэйга франшиза обрела второе дыхание. Сериал миновал фазу кризиса, вышел из капремонта, на испытаниях показал обнадёживающие результаты – казалось, что на ближайшие годы бондиане ничто не угрожает.
При чуть более выстроенной композиции, меньшей спешке и значительном внимании к связке транснациональных эпизодов, которые представлены разомкнутыми звеньями, сюжет Кванта милосердия, в хорошем смысле, мало чем отличался бы от любого другого фрагмента бессмертного сериала.
Двадцать второй фильм начинается с того же места, на котором закончилось действие предыдущей главы бондианы - поэтому перед его просмотром неплохо бы освежить концовку Казино "Рояля". …Потерявший любимую женщину Джеймс Бонд, по мобильнику Веспер Линд (Ева Грин), выходит на неуловимого мистера Уайта (Джеспер Кристенсен), сотрудника секретной организации, и, не мудрствуя лукаво, заявляется к тому с автоматом и желанием познакомиться поближе ("Меня зовут Бонд, Джеймс Бонд")… В Кванте милосердия британский агент реализует свое намерение – лента стартует автомобильной погоней по Италии, в которой мистера Уайта пытаются отбить его люди, но Бонд исправно доставляет конвоированного на допрос к М (Джуди Денч), хотя вновь ненадолго. В поисках мифического любовника Веспер, инсценировавшего свою смерть, Бонд, пытаясь заглушить жажду мести чувством долга, отправляется в Южную Америку, где встречает ключевых попутчиков – главного злодея Доминика Грина (Матьё Амальрик), в обмен на коммунальные подряды обеспечивающего государственные перевороты в третьих странах, и Камиллу (Ольга Куриленко), претендентку на вакантное место девушки Бонда…
Постановщиком Кванта выступил Марк Форстер, режиссёр непрофильной ориентации (Бал монстров, Волшебная страна, Бегущий за ветром). Форстер трудоустроил на проект 007 всю свою команду (вплоть до монтажера Мэтта Чиза и оператора Роберто Шэфера), не заточенную под съёмку сложного высокотехнологичного боевика, что в итоге способствовало раздрызганному повествованию и вывиху изобразительной концепции фильма. Несколькими годами ранее Пол Гринграсс - режиссёр, тоже весьма удалённый от зрелищного мейнстрима - похожим образом обломал другой шпионский роман (Ультиматум Борна).
 Бригада Форстера не сумела снять чисто ни одного экшн-эпизода – все остросюжетные моменты размазаны конвульсивными реакциями. Невозможно разглядеть, кто кого ударил, кто за что зацепился, в кого попал, куда упал. От мельтешения и операторского неликвида хочется переключить программу на другой канал. Географические места для бытовки шпионских страстей были прекрасно подобраны – фильм снимался в шести странах, чего прежде не бывало, - но кроме считанных видовых ракурсов авторы ничего не смогли предложить. Сюжетные ситуации удручающе однотипны и не вписаны в экзотические ландшафты.
Теоретически экшн-эпизоды продуманы: трюки, взрывы, гонки, пожары – на месте, машины бьются, самолеты идут на таран, рукопашные схватки присутствуют. Но вся каскадерская лепота забракована близоруким косоглазым оператором и пущена "коту под хвост", а впоследствии доведена до визуальной невменяемости монтажером-паралитиком, у которого приступ случился прямо за монтажным столом. Последний нарезал лапшу из микро-планов, имеющих длительность в доли секунды, фиксацию не самых лучших ракурсов и спорадическую склейку. Чувствуешь, что где-то там, за кадром, есть класс, бренд, стиль, но на экран они не попали.
Мир принял Казино Рояль, а значит - тенденцию к приземлению образа, выпариванию всего лишнего и превращению Бонда из напудренного павлина в кондового мужика. Но заставь дурака богу молиться и на "рояле" играть? Образ Бонда пережали по всем статьям – повадки здорового жуира и мачистская адекватность уступили хладнокровности роботизированного истукана, похожего на какого-нибудь Дольфа Лундгрена из какого-нибудь Универсального солдата. Крэйга и по Казино Роялю слегка критиковали за чрезмерную серьёзность и порочную реалистичность, но здесь авторы подложили актёру свинью. Он лишён обаяния, редко произносит больше трёх связных предложений. В нём нет лирической открытости и обезоруживающе очаровательной джентльменской широты (впрочем, долготы тоже нет). Если бы переводчикам удалось подогнать отдельные оригинальные фразы суперагента под задушевное и хорошо знакомое - "а не послать ли к нему доктора?" или "замочить в сортире", образ Бонда-22 приобрёл бы оправданно гадостные очертания, что снабдило бы фильм невиданным смыслом и опасными намёками. Отличием же Кванта милосердия, судя по всему, останется лишь то, что Бонд в этой серии необыкновенно сумбурен и бессердечен без всякого на то сюжетного прикрытия и экивоков. Не раскрывая сюжета, можно сказать, что это, прежде всего, отражается на судьбе героя Джанкарло Джанини, двойного агента Рене Матиса, игравшего против Бонда в предыдущем фильме, но ушедшего на покой и позволившего, на свою беду, втянуть себя в новую авантюру. Бонд подставил подельника, да ещё и положил на того с прибором.
Особый провал у Бонда - на лирическом фронте. За весь фильм у героя будет всего одна связь с женщиной, без фешенебельной романтики и пляжно-коктейльных обольщений, что можно было бы оправдать трауром по утонувшей в Венеции Веспер. Довод кажется недостаточным объяснением - с агентшей Филдз Бонд вступает в интим без рефлексий. Официальная партнёрша Бонда, симпатичная Ольга Куриленко, вообще лишена должной любвеобильной опеки. На этой почве она могла бы продемонстрировать мощь амазонки и силу женской автономии – коль скоро её героине предписано не эскортировать Бонда, а вести персональную линию кровной мести. Однако, похоже, не для того её мама родила: бондгёл, которая не реализовалась ни в любви, ни в войне, обречена на осмеяние и скорое забвение. Анекдотическое недоумение вызывает автодубляж Куриленко. Перефразируя Ахеджакову из Служебного романа, такой голос и такой акцент "надо прятать, так как это просто неприлично". Впрочем, что говорить о неумелой украинской дивчине, если не блещет даже такой искушенный небанальными киноролями француз как Матьё Амальрик. По сравнению с Крэйгом он в выигрыше на том основании, что экшн-эпизодов у Амальрика почти нет, за исключением финальной схватки с агентом, а, следовательно, его персонажа можно хотя бы по-человечески рассмотреть. Правда, непонятно, зачем авторы проекта заставляли Амальрика так неприятно "стрелять глазами", совершенно на ровном месте, без острой сюжетной необходимости. Может быть, они боялись, что злодей Доминик Грин без клинического выпучивания глаз окажется симпатичнее Джеймса Бонда, ведь надо признать, что на мирового разбойника Амальрик всё равно не тянет. Щуплый интеллигент при росте метр 68 выглядел бы карикатурно в единоборстве с Бондом, если бы его благословенно не затёрли всё тем же пресловутым операторским зудом.
Кванты удовольствия способны доставить лишь вступительные титры, выполненные под динамичный арэнби Алиши Киз, редкие общие планы и несколько отрывочных удалых фраз, которые, тем не менее, тянутся по обочине генеральной линии Форстера, направленной на девальвацию знатного шпионского канона до уровня безвкусного плебейского середняка.
Ссылки по теме:
"Русский репортер" о врагах Джеймса Бонда
Интервью Ольги Куриленко на BBC
Журнал "Шпигель" о режиссере фильма Марке Форстере
В очко! (о фильме "Казино "Рояль")
|
|
|
Версия для печати
