Александр Шпагин
Удивительная лента. Сегодня она воспринимается как внятная, просчитанная аллюзия на те события, которые происходили в реальности. Здесь впервые осмыслена романтическая утопия, которой грезили шестидесятники, - та, что в итоге напоролась на каменную стену, упавшую на весь советский мир после чехословацких событий 68-го. И это был конец свободы.
Читать далее
|
|
|
|
|
8 октября 2007
ЛЕДИ ИЗ ШАНХАЯ (The Lady from Shanghai) Орсон Уэллс, 1948
Жак Лурселль
1948 – США (88 мин) • Произв. COL. (Гарри Кон) • Режиссёр ОРСОН УЭЛЛС • Сцен. Орсон Уэллс, по роману Шервуда Кинга "Если перед смертью я проснусь" • Опер. Чарльз Лоутон-мл. • Муз. Хайнц Ремхельд • В ролях Рита Хейворт (Эльза Баннистер), Орсон Уэллс (Майкл О'Хара), Эверетт Слоун (Артур Баннистер), Гленн Андерс (Джордж Грисби), Тед де Корсиа (Сидни Брум), Эрскин Сэнфорд (судья), Гас Шиллинг (Голди), Луис Меррил (Джейк), Карл Франк (прокурор Гэллоуэй), Ричард Уилсон (помощник Гэллоуэя), Эррол Флинн (моряк на яхте).
Говоря об Уэллсе, в особенности – об этом фильме, поневоле приходится разрушить некоторые легенды, хрупкие как замки из песка и обязанные своей неожиданной живучестью лишь доверчивости, небрежности и несерьёзности многих исследователей. В многочисленных интервью – в частности, в состоявшейся в 1964 году беседе с Хуаном Кобосом, Михелем Рубио и Хосе Антонио Прунедой для испанского журнала "Фильм Идеаль" (перепечатанной в "Кайе дю синема", № 165) – Уэллс изобретает следующий миф. Отчаянно нуждаясь в средствах для театра "Меркурий", он якобы позвонил из Бостона в Голливуд Гарри Кону, шефу студии "Коламбия": "Я сказал ему: у меня есть для вас необыкновенная история; в течение часа вышлите телеграфом 50000 долларов в счёт нашего будущего контракта. Кон спросил: что за история? Я звонил из билетной кассы театра, рядом была книжная полка с дешёвыми детективами, я пробежался взглядом по корешкам с названиями и выдал ему одно из них: "Леди из Шанхая". Я сказал ему: покупайте роман, и я сделаю фильм. Час спустя мы получили деньги. Потом я прочитал книгу – она оказалась ужасной, и мне пришлось в срочном порядке писать историю заново".
Стоит лишь отыскать книгу Шервуда Кинга, чтобы убедиться в безосновательности слов Уэллса. На самом деле роман носит название "Если перед смертью я проснусь"; лишь в процессе работы над сценарием название изменилось на "Леди из Шанхая". В 1976 году Уильям Касл, большая часть карьеры которого протекала на студии "Коламбия", выпустил мемуары под названием "Я напугаю Америку" (William Castle: "I'm Gonna Scare the Pants off America") и в главе "Мятеж на "Заке"" рассказал подлинную историю фильма – по правде говоря, достаточно простую и соответствующую голливудским нравам. Он вовсе не ставил перед собой задачи опровергнуть выдумки Уэллса: нельзя даже с уверенностью утверждать, что он знал о них; кроме того, Касл всегда питал большое уважение к "Золотому Мальчику". Взяв за основу роман Шервуда Кинга, который, по его мнению, содержал интересный материал для экранизации, Касл написал 10-страничный тритмент, намереваясь лично заняться режиссурой проекта. В отсутствие Гарри Кона сотрудник сценарного отдела забраковал проект под предлогом того, что героиня оказывается убийцей, а Гарри Кону это не понравится. По условиям контракта тритмент, написанный Каслом, является собственностью "Коламбии", и поделать тут нечего. Раздосадованный отказом, Касл посылает текст Уэллсу. Через месяц Уэллс отвечает (Касл приводит его письмо в своей книге), что история ему нравится и что Касл должен без промедления написать сценарий – уточняя, что никому не скажет ни слова о проекте без его, Касла, на то одобрения. Увы, вскоре Касл узнаёт, что Кон восхищён талантом Уэллса откапывать такие превосходные сюжеты, как "Если перед смертью я проснусь". Также он узнаёт, что Кон подписал с Уэллсом заманчивый контракт на 150.000 долларов за продюсирование, постановку фильма, написание сценария и исполнение главной роли.
Касл лишился возможности стать не только режиссёром, но даже и сценаристом фильма, но проглотил обиду, предвкушая тот увлекательный опыт, которым станет для него сотрудничество с Уэллсом. В самом деле, вместе с Ричардом Уилсоном он становится ассоциированным продюсером – то есть, в его случае, мастером на все руки. В частности, в его обязанности входили розыски знаменитой яхты Эррола Флинна "Зака": Уэллс во что бы то ни стало хотел снимать картину на её борту. Также Касл отснял для фильма кадры с различными насекомыми и животными. Помимо приличной суммы, Флинн требует для себя права самолично стоять за штурвалом "Заки", которую он именует "судном", на всём протяжении съёмок. Касл включает в эту главу страницы из дневника, который он вёл в то время: одна из самых комичных сторон этих записок состоит в том, что Флинн выдвигается в них на первый план, своим хамством и легкомыслием затыкая рот всем, включая самого "Золотого Мальчика". Одна лишь Рита Хейворт способна дать ему отпор.
Рекламный гений Уэллса не смог предотвратить коммерческий провал Леди из Шанхая, однако сумел по крайней мере выдать фильм за то, чем он на самом деле не является, а именно – выдающимся образцом направления нуара. В действительности же роковая женщина в исполнении Риты Хейворт, которая перекрасилась по случаю в блондинку, чем сыграла на руку рекламной кампании, не более преступна и черна, чем многие другие героини жанра (среди прочих примеров – Барбара Стэнуик в Двойной страховке*). Интрига не отличается ни особым богатством, ни особой оригинальностью, ни даже особой мрачностью по сравнению с множеством других нуаров. Пожалуй, только определённое безразличие режиссёра к течению сюжета сделало его чуть более запутанным, чем следовало бы: Уэллс с гораздо большим интересом насыщал действие литературными и поэтичными высказываниями о зле, коррупции и конце света – впрочем, высказываниями очень красивыми. "Передай от меня привет восходу" ("Give my love to the sunrise") – скажет, например, Рита Хейворт Орсону Уэллсу перед самой смертью. В целом, Леди из Шанхая находится для своего жанра на среднем уровне, который, как известно, в художественном плане был очень высок. Однако достаточно сравнить его с такими шедеврами, как Леди-призрак*, Из прошлого* или Гилда*, чтобы отчётливо осознать его ограниченность.
Тем не менее, Леди из Шанхая обладает тремя достоинствами, которыми не стоит пренебрегать. В пластическом и драматургическом плане фильм изменяет традиционные для нуара пространство и атмосферу, выводя действие в открытое море, что парадоксальным образом усиливает его лихорадочность и удушливость. Отпустив поводья своего барочного инстинкта, Уэллс делает более отчётливой, чем когда-либо, родственную связь этого жанра с экспрессионизмом – до такой степени, что сцена сна кажется почти что слишком буквальной вариацией на тему Кабинета доктора Калигари*. Наконец, превосходна игра Эверетта Слоуна, подлинной звезды фильма. Если говорить об остальном, то себя самого Уэллс наделил довольно туманной и противоречивой ролью, а Рита Хейворт, похожая на ледяную статую, кажется парализованной давлением режиссёра (в это время между ними как раз шёл бракоразводный процесс). Как актриса и мифологическая фигура она раскроется в полной мере лишь в фильмах Чарльза Видора (Та самая дама, Гилда*) и Винсента Шермана (Любовь в Тринидаде).
|
|
|
Версия для печати
