Писать об Алексее Германе самонадеянно и бесполезно, поскольку всё о нём уже сказано – и даже больше. С момента перестроечной легитимизации, когда были сняты с "полки" фильмы Мой друг Иван Лапшин (1982, выпущен в 1985-м) и Проверка на дорогах (1971, выпущен в 1986-м), каждый фильм Германа обрастал массой восторгов и тщательных комментариев. Герман снимает так долго, что приученная пресса, не дожидаясь премьеры, отвешивает поклоны мэтру на основании интервью, фотокарточек и заметок со съёмочной площадки очередного долгостроя; пока Герман доведёт фильм до экрана, многих изданий может уже не быть в живых. Хрусталев, машину! начинал сниматься ещё при советских коммунистах в 1991-м, но вышел в прокат (на всех парах проскочив период разгильдяйской демократии) только в 1999-м году, когда казалось, что выиграв парламентские выборы, коммунисты снова поднимают голову. У Германа свой ритм и своя скорость, к которой не смогли приспособиться ни идеологическая советская кинематография, ни, тем более, нынешняя российская киноиндустрия, погрязшая в навязчивой всеотупляющей коммерции. Как и некоторые другие выдающиеся отечественные режиссеры, коих можно пересчитать по пальцам одной руки, Герман держится особняком. Специфика его творческого процесса такова, что ей бесполезно обучаться и невозможно перенять, так как нельзя воспрепятствовать очевидным истинам производственного цикла - нельзя снимать фильм 7 лет. Даже видному кинодеятелю никто не позволит столько времени держать на одном проекте съёмочную группу и бесконечно удовлетворять вновь возникающие потребности, продиктованные прихотью художника. Герману это удаётся.
Читать далее
