Дебора Янг, The Hollywood Reporter

То лето страсти Гарреля по началу вызывает сладкий вкус "Новой волны", который однако очень быстро становится пресным.

Доменико Ла Прота, Cineuropa

Новый фильм Гарреля принадлежит другой эпохе и снят по другим законам кино нежели современные. Этот режиссер создает картины на пользу искусства и мало заботится о реакции публики. Можно назвать То лето страсти реинтерпритацией Презрения Годара.

Джонатан Ромни, Screen Daily

Даже Рим в разгар лета, как основное местоположение картины, не в состоянии накалить суматошные любовные перипетии, придуманные французским режиссером.

Картина не испытывает недостатка в визуальной элегантности, теплые краски подчас служат коменсацией за драматургическую безжизненность. Моника Белуччи и Луи Гаррель играют лишь себе во вред, а "внутренняя химия" между актерами, призванная убедить нас, что это действительно пара и вовсе отсутствует.

По сути оживляет картину лишь присутствие мертвого дедушки, сыгранного Морисом Гаррелем – отцом режиссера.

Стефани Захарек, Movieline

Лицо живого человека здесь только у героини Селин Салет – правда она может восприниматься скорее как иностранка в общей атмосфере идиотизма и самолюбования. Даже присутсвие Белуччи, обычно привносящей необходимую страстность, здесь только тяготит. Но Луи Гаррель того хуже. Актеру, сделавшему себе карьеру на образах скучающих молодых людей, упивающихся собственной внешностью, похоже пора поискать другие образы.