Ты даже в подробности вдаешься — называешь, и правильно называешь, многие его фильмы и так далее. А между тем, совсем недавно...

Последовательность, как сказал Оскар, есть прибежище мелких умов.


Оскар Уайлд?

Нет, Питер, Оскар Серлин — продюсер "Газового света" [т.е. Уличного ангела Патрика Хамильтона] на бродвейской сцене,- и не смотри на меня так. Он подключился к этой постановке, когда Рут Гордон меня бросила. Мы с ней очень хорошо репетировали, однако в последний момент Рут решила, что пьеса недостаточно сильна. Это еще одна из многих причин, по которым я не стал мультимиллионером.

Мы с тобой не слишком ушли в сторону? Я знаю, знаю, наша тема — кино, и тебе не терпится записать побольше моих молниенос-ных суждений о наших выдающихся коллегах. Ладно, может, перейдем к букве К? Казан? Скажем так, в театре он выглядит еще лучше. Корда? Единственный в своем роде, верховный властитель. Кубрик...


Тебе понравился 2001?

Наверняка понравится.


Ты его так и не видел?

Увижу обязательно — когда и если появится его сокращенный вариант. Я не смотрю фильмов, которые удерживают меня в кресле кинозала на срок более двух часов.


Что исключает из списка твою версию Великолепных Эмберсонов.

Разумеется. У меня же больная спина.


Ты был знаком с Де Миллем?

Конечно. Он был очень любезен со мной. И я его любил. Очаровательный старый шоумен, знаешь, совсем особого толка.


Мне всегда казалось, что он хорошо разбирался в тонкостях повествования.

И превосходно разбирался в себе. Как постановщик, он добивался лучшей, по-моему, игры актеров, из когда-либо виденных мной, уступая в этом только двум поддельным "фонам".


Это кто же такие?

Штрогейм и Штернберг.


Поддельные?

Ну, оба они сами изготовили себе патенты о благородном происхождении, в "Готском альманахе" ты ни того, ни другого не сыщешь. Это не звучит, как злобное ехидство? Я его в виду не имел.


Уверен, ты любил их обоих.

Фон Штернберга? Я знаю только одного человека, который любил Джо, — Марлен. А он взял да и написал книгу, в которой назвал ее, помимо прочего, глупой куклой.


Да, но как режиссер...

Как режиссер, он обладал колоссальным визуальным чутьем на то, что является китчем в окончательном его воплощении.


Не согласен.

Ладно, не будем портить нашу дружбу. Мне ближе другой "фон", его я хорошо знал и любил. Он был просто милым еврейским мальчиком, а такие мне всегда нравились — думаю, это и было в нем самым прекрасным! [Смеется.] Гениальный еврейский мальчик, великий шарлатан и настоящий художник — господи, до чего же он был талантлив! И великий актер к тому же, ему было дано все. Он всегда стоял немного в стороне от других, сам по себе.


В ваших карьерах присутствуют определенные параллели, которые...

Что я сейчас делаю, Питер?


Делаешь? Корчишь смешную рожу.

Я морщусь. Да и как мне еще реагировать на твои слова о параллелях? Существует легенда о Штрогейме... и легенда обо мне. Предполагается, что он был "безответственным", "капризным", "разрушал себя" — знакомые слова, верно? Они были повторены в книге обо мне [Чарльз Хайем, "Фильмы Орсона Уэллса"], и это, как ты помнишь, стоило мне финансирования фильма.