Вернемся на "Союзмультфильм" еще ненадолго. На этой центральной в стране студии было принято "выращивать" режиссеров из аниматоров. Зачастую человек работал аниматором 10-15 лет, прежде чем ему давали возможность попробовать себя в режиссуре. У вас был другой путь – не создавало ли это проблем?

Да, я пришел с улицы. И в коллективе, конечно, я воспринимался как выскочка. Актер, который приходил и что-то озвучивал не своим голосом, а потом написал сценарий, один, второй… а потом совсем обнаглел и стал режиссером. Конечно, я понимаю, это как старшина: он 20 лет служил верой и правдой, получил лычку, стал старшиной, а этому сразу младшего лейтенанта дали, минуя старшинство. Поэтому их психологию я понимал. Сказать, что я это преодолел? Да нет… Мне просто нужно было не обращать на это внимания и идти своей дорогой, что я и делал.

Мне было просто интересно заниматься анимацией, и я играл в нее довольно увлеченно. Иногда с этим увлечением приходилось трудно, потому что если вспомнить фильм Банкет - там про каждую сцену приходилось придумывать, как ее делать. Аналога ведь не было. Это не привычная кукла, не рисованная мультипликация – это настоящий стол, настоящие стулья, движение покадровое, но при этом в кукольном фильме кадр от кадра стул надо передвигать на миллиметр, а тут 10 миллиметров, 12 миллиметров за один кадр. И это совершенно другие параметры, другая технология. Было интересно. Сложно, но интересно.

Вот Вы говорите "аналога нет", а знакомы ли Вы с совсем ранними анимационными опытами, изображающими оживающую мебель или бытовые предметы? Как Вам подобные фильмы?

Тогда знаком не был. Что-то видел потом, спустя много лет. У Нормана МакЛарена тоже подобные опыты есть. Но тогда я не видел ничего подобного.

Я приветствую, когда режиссер не замыкается в рамках одного приема, когда ему интересно попробовать и то, и то, и то. Одно дело говорить, что возможности мультипликации безграничны. Декларируешь это – докажи. Раздвинь рамки. Здесь нужна определенная смелость. Когда я вижу эту смелость у режиссеров, я это приветствую от всей души.

Вы можете кого-нибудь назвать своим учителем или, допустим, старшим единомышленником в анимации?

Ближе всех мне Федор Савельевич Хитрук - по своему режиссерскому мышлению, по образности. Перед ним я преклоняюсь. Человек недюжинного ума, недюжинного таланта. И как он строил свои картины – это дорогого стоило. Он, конечно, непревзойден.

А, наоборот, из более молодого поколения, кто Вам интересен?

Я обожаю Сашу Петрова. Он мой ученик – и я горжусь этим. Не зря я сказал "Федор Савельевич". Был выпуск Высших режиссерских курсов, где он предложил мне преподавать, потому что наши взгляды на искусство в чем-то совпадали. Мы были близки по вкусам, по устремленности, и нам как-то было друг с другом интересно, мы смотрели в одну сторону. В ту пору преподавали Юра Норштейн, Эдик Назаров, покойный Валера Угаров, Андрей Хржановский – и там был замечательный курс. На нем учились Саша Петров, Ваня Максимов, Миша Алдашин, Миша Тумеля – вот такая была замечательная плеяда будущих режиссеров с мировыми именами. Ощущение такое было, что они учились друг у друга, а мы при этом присутствовали.

Вы начали говорить про Сашу Петрова…

Да, Саша Петров. Мне очень нравится фильм Моя любовь. Хотя "Оскара" Петров получил за Старика и море, я-то считаю, что и Корова намного выше, и Русалка - намного выше, а уж совсем высоко – это Моя любовь. Замечательная работа. Я несколько раз пересматривал эту картину и получаю каждый раз огромное удовольствие. Очень горжусь тем, что есть у нас Саша Петров.

И Ваня Максимов меня радует в последние годы. Все эти его полуяпонские, созерцательные, остроумнейшие вещи… Он очень тонкий художник, очень наблюдательный и талантливый.

Я горячо приветствовал проект покойного Саши Татарского – Гора самоцветов. Это благородное дело и достаточно патриотичное, потому что высказать через этот проект все многоцветие нашей культуры – это была очень благородная затея. И еще продюсера Готлиба проект - Колыбельные мира, то, что Лиза Скворцова делала – это блестящие, по-моему, работы. И еще фильм Дарины Шмидт Маленькая Василиса - очень умная и талантливая девочка. Дай Бог, чтобы она продолжала в этом, или в другом ключе.

Это русские фильмы… а про новое зарубежное кино можете что-нибудь сказать?

Знаете, я немного выпал из этого процесса за время работы над Гадким утенком. Всего пару раз за эти шесть лет выбирался на фестивали.

И в Аннеси не собираетесь?

Нет. Я отказался.

Почему? Вас ведь наверняка звали в числе 50 почетных гостей, которых фестиваль собирает по случаю своего 50-летия.

Они позвали. Но я сказал, что у меня есть фильм, и прислал им на DVD Гадкого утенка. Они засунули его в панораму. При условии, что я приеду. Но я сказал, что я – режиссер, а не турист. И отказался. До этого я им давал Адажио - считаю, не самый мой худший фильм. И они просто отказали мне – не рассматривали его ни для конкурса, ни даже для панорамы. Я спросил: "А в чем дело?" - "Ну, это очень старомодно". Раз старомодно, значит, я выпал из обоймы. Ну, и я как-то и завязал с этим фестивалем. Вместо этого - я дал добро – и мировая премьера Гадкого утенка пройдет в Локарно. Даже не в конкурсе – это будет просто 8 тыс. зрителей под открытым ночным небом. Думаю, что это красивое завершение шести лет моей жизни.

Вы так долго снимали этот фильм… Насколько замысел изменился в процессе исполнения?

Сильно измениться он не мог, потому что я работал под часовую фонограмму музыки Чайковского – это "Щелкунчик" и "Лебединое", аранжировка современная и заостренная под драматургию фильма. Записана оркестром Спивакова, стихи Юлика Кима, на балетную музыку написанные, и хор Турецкого… Фонограмма очень хорошая, и четыре месяца я работал только с ней – выстраивал хореографию фильма. У меня было все до нотки расписано.

Когда Вы начинали снимать фильм, анимационный мир был немного другим. Сегодня же существует огромное количество дорогого, шикарного, мастеровитого голливудского полного метра на наших экранах. Каково будет Утенку в этой новой конъюнктуре?

Он будет немного в стороне. Как вам сказать? Это не 3D, не компьютер. Это ручная работа. Перьевые куклы. Более 400 кукол, и они все в перьях. Аналогов этому нет. И еще Душа – которая сделана перекладкой. Она страдает, мечтает. И сам Гадкий утенок – который сделан из пластилина. Почему он, собственно, и гадкий – потому что он без перьев.

Перьевые куклы – это круто.

По поводу перьевых кукол нужно рассказать: есть такой Андрей Разбродин – это наш, как сказали у меня на студии, Главпух. Перьевой олигарх. Он поставляет пух и перо для Reebok из России. И его жена оказалась поклонницей моих фильмов. И он предложил свою помощь…

Но нет… первый мне помощь оказал бывший глава Совета Федерации Владимир Шумейко. Когда я рассказал, что я перья ищу, он зарезал своего петуха, съел его с лапшой, а перья отдал мне. Это был первый вклад, за что ему в титрах мое merci. А потом был более серьезный вклад господина Разбродина, который спросил, какие перья мне нужны, я сказал, и через две недели у нашего подъезда остановилась машина, выгрузили 8 огромных целлофановых мешков, на которых было написано от 1,5 см до 2 см, от 2 до 3, от 3 до 5… это все было руками отобрано… такой вот акт доброй воли.