Елена Сибирцева
Авторы фильмов Шультес и Охотник режиссер Бакур Бакурадзе и соавтор сценариев Наиля Малахова – о кинообразовании вообще и своем обучении во ВГИКе в частности.
Читать далее
|
|
|
|
|
26 июня 2009
Ксения Косенкова
В Лондоне Лорре получил контракт студии Columbia, что позволило ему уехать в Голливуд. Начало голливудской карьеры стало для актера и "началом конца" его притязаний на интеллектуальные роли. Сперва он еще мог сопротивляться: когда Columbia предложила ему роль инфернального доктора Гоголя в экранизации романа Мориса Ренара "Руки Орлака", Лорре согласился только при условии, что студия снимет фильм по "Преступлению и наказанию", в котором он сыграет Раскольникова.
К разочарованию актера, изысканный хоррор Безумная любовь (1935) Карла Фройнда (работавшего в качестве оператора с Гадом, Вине, Мурнау, Любичем, Лангом и др.) оказался куда большей удачей, чем экранизация Достоевского, сделанная знаменитым Джозефом фон Штернбергом. Доктор Гоголь, страшный и человечный, властный и жалкий, повторявший строчку из Уайльда "но убивают все любимых", произвел на публику большое впечатление. Грэм Грин расточал Лорре похвалы, Чарльз Чаплин называл его лучшим из живущих актеров.
Если роль в Безумной любви Лорре сыграл по обязанности, то Преступление и наказание в свою очередь было навязано студией фон Штернбергу и режиссер отнесся к работе без всякого энтузиазма. Действие происходило в условном – и не слишком изобретательно проработанном – пространстве-времени, сходным образом и смысл романа был редуцирован до предела. Фильм не имел успеха и в итоге вообще оказался на полке (к слову, французскую экранизацию того же года с Пьером Бланшаром, получившим за роль Раскольникова приз в Венеции, ждала лучшая судьба). В 1936 году не реализовались планы Лорре дебютировать на Бродвее ролью Наполеона в пьесе его друга Фердинанда Брукнера, – возможно потому, что на Бродвее в то время уже был один Наполеон, в исполнении Мориса Эванса. Лорре не удалось сыграть ни солдата Швейка, ни Каспара Хаузера – роли, о которых он мечтал.
И снова Хичкок: роль в Секретном агенте (1936) открыла для Лорре череду второплановых комичных иностранцев с загадочным темным прошлым. Эксцентричный киллер по прозвищу "Генерал", казалось бы, действовал на стороне "добра", представляемого британской разведкой. Однако грязная работа, которую Генералу приходилось делать во имя этого "добра", заставляла английского джентльмена, на которого он работал, презрительно морщить нос.
 Перейдя на студию 20th Century Fox и сыграв в нескольких фильмах, которые если кто-то и помнит, то именно благодаря его присутствию, Лорре, жаждавший главных ролей и нуждавшийся в деньгах, согласился на участие в киносериале о японском сыщике Кентаро Мото по романам Джона П. Маркуанда. В том, что он сыграл японца, не было для того времени ничего странного. Сериал о китайце Чарли Чене, успех которого должен был развить "Мистер Мото", стал популярен, только когда корейского актера сменили на шведа. Детектив международного класса Кентаро Мото был таким японским Пуаро: маленьким вкрадчивым педантом-иностранцем с неожиданными талантами. Только он владел дзюдо, легко убивал, и лицо его, когда никто не видел, принимало то несчастное, то зловещее выражение.
Лорре снялся в восьми фильмах о Мото с 1937 по 1939 год (Думайте быстро, мистер Мото; Спасибо, мистер Мото; Игра мистера Мото и др.). Роль принесла ему большой успех у публики, а студии – хорошую кассу, но свела на нет все усилия актера остаться в киноэлите: сериал класса "Б", хоть и очень недурной сам по себе, закрывал ему путь к главным ролям в больших голливудских проектах. Лорре терпеть не мог Мото – если раньше он жил под знаком М, теперь его просили продемонстрировать приемы дзюдо (которые в фильмах, конечно, выполнял дублер). Еще в Берлине Лорре перенес неудачную операцию и страдал от хронических болей; развившаяся зависимость от морфия достигла апогея как раз во время съемок Мистера Мото, когда актер, по его собственным словам, "просто плыл по течению".
Место Лорре в голливудской системе определилось: главные роли в малобюджетных фильмах (Лицо за маской, 1941 и др.) или характерные – в больших постановках (Странный груз, 1940; Мышьяк и старое кружево, 1944 и др.). Показательно, что он лишь ассистировал Хэмфри Богарту в Мальтийском соколе Джона Хьюстона – в роли зловещего Кайро, и играл главные роли (правда, на пару с актером Сидни Гринстритом) у Жана Негулеско – соперника Хьюстона, так и оставшегося режиссером второго ряда (Маска Димитриоса, 1944; Три незнакомца, 1946).
Хватало, впрочем, и второплановых ролей в "Б"-фильмах, реклама которых при этом строилась именно на участии Лорре. Так, например, произошло с фильмом Бориса Ингстера Незнакомец на третьем этаже (1940), который небезосновательно претендует теперь на звание первого американского нуара. "Незнакомцем", естественно, был Лорре. Он появлялся на несколько минут в середине фильма, не произнося при этом ни слова, а потом на десять минут в конце – мизерность роли объяснялась тем, что по контракту он был должен студии RKO два съемочных дня. Маленькая роль – маленький жанровый шедевр: злобное лицо маньяка и подозрительная пластика при первом появлении (герой, еще ничего не зная о нем, сразу чувствует, что он убийца), несчастные глаза, брови домиком и мягкий, проникновенный голос при втором (героиня, уже зная, что он убийца, просто не может в это поверить). "Незнакомцем" в каком-то особенном, высшем смысле Лорре смотрелся на фоне лиц стандартных юберменшей – главных героев и подчеркнуто будничных физиономий всех остальных.
Лорре стал тем, кого называют "scene stealer": в любом фильме он так или иначе перетягивал внимание на себя. Откровенно же слабые фильмы делал достойными внимания, как триллер Остров обреченных (1940), где Лорре сыграл садиста Стивена Дейнела – хозяина острова, использующегося для содержания заключенных. Дейнел в интерпретации Лорре – маленький фюрер, мономан, желающий с помощью слежки и пыток уничтожить на своем острове всякий хаос реальности, заменив его тем, что воспаленному мозгу маньяка представляется совершенством.
|
|
|
Версия для печати
