Елена Сибирцева
Авторы фильмов Шультес и Охотник режиссер Бакур Бакурадзе и соавтор сценариев Наиля Малахова – о кинообразовании вообще и своем обучении во ВГИКе в частности.
Читать далее
|
|
|
|
|
6 июля 2007
Правила игры (La règle du jeu) Жан Ренуар, 1939
Жак Лурселль
1939 – Франция (отреставрированная копия: 110 мин) • Произв. N.E.F. • Режиссёр ЖАН РЕНУАР • Сцен. Жан Ренуар • Оператор Жан Башле • Муз. Роже Дезормьер, Моцарт, Монсиньи, Шопен, Сен-Санс, Венсан Скотто, Иоганн Штраусс и др. • Худ. Эжен Лурье • В ролях Марсель Далио (маркиз Робер де ла Шене), Нора Грегор (Кристина), Ролан Тутэн (Андре Журье), Жан Ренуар (Октав), Мила Парели (Женевьева де Марра), Жюльен Каретт (Марсо), Гастон Модо (Шумахер), Полетт Дюбо (Лизетта), Пьер Манье (генерал), Одетт Талазак (Шарлотта де ла Плант), Пьер Нэй (Сент-Обен), Роже Форстер (гомосексуалист), Никола Амато (южноамериканец), Ришар Франкёр (Ла Брюйер), Клер Жерар (мадам Ла Брюйер), Анн Майен (Джекки), Кортеджиани (Бертелен), Эдди Дебрэ (мажордом), Ларив (повар), Лиз Элина (репортёрша), Андре Звобада (инженер).
Печально известен факт, что фильм провалился в прокате после премьеры и при повторном выпуске на экраны в 1945 году. Из всех картин Ренуара именно эта вытерпела больше всего нападок, чтобы позднее быть встреченной не меньшим количеством похвал. Мало того, что публика долгое время не любила и не понимала этот фильм: даже в 50-е годы крупнейшие историки кинематографа, говоря о нём, в лучшем случае добавляли ложку мёда в бочку дёгтя. Бардеш называет его "странной мешаниной", Садуль – "бессвязным", "неровным произведением", Чарльз Форд говорит о "довольно незаслуженной славе". Когда фильм вновь был выпущен в прокат в 1945 году, некоторые, как Жорж Шарансоль, вновь взяли на вооружение злобный тон своих отзывов довоенной поры и сожалели о самом факте воскрешения картины: "Фильм Правила игры был снят накануне войны и сегодня был бы забыт окончательно, если бы кому-то не пришла в голову досадная мысль вернуть его к жизни", пишет Шарансоль, сочетая злопамятность цензора с повторением избитых истин. Двадцать лет спустя, за Правилами игры почти единодушно была признана слава лучшего фильма Ренуара и одного из величайших фильмов французского кино. В промежутке между этими точками киноманы послевоенных лет открывали картину для себя, смотря и пересматривая её в киноклубах, имевших в то время огромное влияние на умы – это один из многочисленных примеров того, как репутация, родившаяся в кругах любителей кино, побеждает официально признанное мнение "профессионалов" и историков.
В это время о фильме говорили с любовью, сравнивая его с метеором, упавшим с неба в гущу общего потока современных ему фильмов, с которыми он не имеет никакой связи, ничего общего, никаких точек соприкосновения. Это совершенно ошибочное мнение необходимо учитывать в связи с предрассудками, которые испытывали киноманы первых послевоенных лет и 50-х годов к французскому кино, в котором их познания были крайне скудны. Начиная с 70-х годов, это кино вновь открывается нам, вновь завоёвывает уважение, и мы начинаем замечать, что Правила игры – вовсе не исключение из общего потока; напротив, эта картина принадлежит к длинной и насыщенной серии фильмов, рисующих критическую панораму современного им общества, опираясь на широкий спектр персонажей из разных общественных классов. Будь то набор сатирических скетчей или нечто иное, будь в титрах указан Гитри (Жили-были девять холостяков), Ив Миранд (Парижское кафе, За фасадом) или Дювивье (Бальная записная книжка), эти фильмы всегда разбавляют жестокость юмором, интонационно облегчают собственный пессимизм, но с более или менее пронзительной ясностью хорошо отдают себе отчёт в том, что описывают закат мира. В кратком содержании одного из таких фильмов (Семеро мужчин… одна женщина, Sept hommes… une femme, Миранд, 1936) можно даже обнаружить возможный источник вдохновения для сценария Правил игры: молодая богатая вдова собирает в своём особняке семерых претендентов на её руку (художников, праздных аристократов, финансиста, предпринимателя и др.), чтобы выбрать из них своего будущего мужа. Устав от их вранья, жадности и пошлости, она отвергнет их всех. Но прежде, чтобы развлечь их, она организует охоту – и в этой части фильм содержит кадры, практически идентичные ренуаровским. Постоянно проводится параллель между миром господ и миром слуг. Увы, это один из самых ленивых и наименее удачных фильмов Миранда, поэтому с точки зрения творчества о сравнении с Правилами игры не может быть и речи. Но схожесть их фабул многое говорит о принадлежности фильма Ренуара к модному и плодотворному в те годы направлению.
Как правило, такие фильмы имели большой успех, и публика, вовсе не теряя ориентиров, ценила их размах, их двойственную интонацию, их нигилизм, в большей или меньшей степени приукрашенный шутками. Чем же тогда объяснить полный провал Ренуара, работающего в рамках этого течения? Некоторые выдвигают на первый план внешние факторы – например, слишком поздний выход фильма на экраны, накануне начала войны. Что же до внутренних причин, то их так много, что мы бы воздержались от перечисления, если бы некоторые из них не помогали лучше определить особый дух картины. Среди них можно назвать тесную связь с литературной традицией, идущей от Мариво к Бомарше и Мюссе: она должна была бы соблазнить критику, но публику вместо этого отпугнула (одним из первых вариантов названия был Капризы Марианны ). Затем, распределение ролей – разностороннее, но очень необычное и временами лишённое гармонии. Несомненно, публику смутила томная, слабовольная меланхолия Норы Грегор, австрийской принцессы, снявшейся в Михаэле Дрейера и ряде немецких и австрийских картин, прежде чем в Правилах игры впервые появиться во французском фильме; такую же реакцию вызвала странная и неловкая говорливость самого Ренуара в роли Октава, сквозь рисунок которой проглядывают автобиографические мотивы. Это ли несоответствие помешало публике восторгаться сочной и намного более классической игрой Каретта или Полетт Дюбо? На стадии подготовки к съёмкам распределение ролей претерпело множество изменений: на роль Норы Грегор предполагалась Симона Симон; на роль Ренуара – его брат Пьер; на роль Далио – Клод Дофен; на роль Ролана Тутэна – Габен, и на роль Модо – Фернан Леду.
Ещё более крупным недостатком могла показаться серьёзность тона, нарастающая по ходу развития интриги и постепенно поглощающая в себе все комические и смехотворные перипетии. Поставив в центр повествования Журье и Октава – несуразных, невинных, уязвимых и искренних героев, столь неуместных среди пропитавшей всё общество лжи, которую обличает фильм, – Ренуар одним ударом уничтожил цинизм, отдаление и отстранение, которые так ценила публика в иронических фресках Миранда. Те самые отдаление и цинизм, которые для зрителя тех лет составляли неотъемлемую часть удовольствия, получаемого от фильма. Будучи лишённой этого отстранения, не замечая искусного построения интриги и постоянных отсылок к литературной традиции, публика чувствовала ещё большее отторжение от фильма в те моменты, когда он напоминал интимную исповедь – а именно, когда речь заходила о неспособности некоторых героев (Октав, Журье) найти своё место в играх высшего света.
Формальные достоинства фильма были достойно оценены лишь после войны. В то время никто не скупился на похвалы в адрес неисчерпаемой виртуозности в использовании глубины кадра, длинных планов, сложных и плавных проездов камеры, превращающих театральную декорацию в последовательную смену пространств, через которые, как в маскараде, дефилирует целое общество. Новое поколение киноманов, страстных любителей и начинающих профессионалов не будет сожалеть о том, что этот водевиль, эта комедия ошибок обернётся – и закрепится в этом качестве – пронзительной и довольно тревожной трагедией; оно увидит в этом гениальную синтетическую работу художника, использующего на полную мощь кинематографическую манеру повествования, все её визуальные и литературные возможности.
N.B. Ренуар – чистейший образец авторского режиссёра: его гений, безусловно, проявляется в отдельных его фильмах, но ещё заметнее – в их совокупности и сопоставлении. Он удивляет нас, рождая на свет Великую иллюзию или Правила игры, но удивляет гораздо сильнее, создавая и ту, и другую картину и затрагивая таким образом все слои публики – как если бы один и тот же писатель смог написать "Отверженных" и "Пармскую обитель". История прокатных копий Правил игры свидетельствует об изменчивости оказанного фильму приёма. В 1939 году в прокат выходит 113-минутная версия, уже сокращённая до 100 минут. В ответ на реакцию публики из картины вырезают ещё около десяти минут – значительно сокращена роль Октава. В 1945 году в прокат, без особого успеха, вновь выпущена укороченная версия. В течение последующих лет в ходу остаются копии продолжительностью 90, 85 и 80 минут. Что до оригинального негатива, то он был уничтожен во время бомбёжки Булони в 1942 году. Апофеоз переоценки фильма со стороны киноманской публики наступает в 1965 году, когда, стараниями Общества великих классических фильмов (Société des Grands Films Classiques), на экраны выходит наиболее полная версия длиной в 3000 метров (110 мин), восстановленная в 1958-59 Жаном Габори, Жаком Марешалем и Жаком Дюраном на основе довольно длинной копии, найденной в 1946 году, и большого запаса сохранившихся дублей и вырезанных сцен. Реставраторы прислушивались к советам самого Ренуара, и в новой версии фильм – наконец-то – познал успех.
БИБЛИОГРАФИЯ: раскадровка версии, выпущенной Обществом классических фильмов (336 планов) в журнале "L'Avant-Scène", № 52 (1965). Указано количество кадров в каждом плане, но не указана их продолжительность. Предисловие Филиппа Эно рассказывает, в частности, о процессе создания фильма (постоянная импровизация Ренуара, диалоги пишутся прямо перед съёмками и т.д.). Франсис Вануа посвятил фильму отдельный том новой коллекции "Синопсис" (Nathan, 1989). Также, среди многочисленных статей и интервью Ренуара, см. "Жан Ренуар" Андре Базена (André Basin : "Jean Renoir", Champ Libre, 1971, со статьёй Франсуа Трюффо о фильме); "Жан Ренуар, двойная ошибка" Клода Готора (Claude Gauteur: "Jean Renoir, la double méprise", Les Éditeurs Français Réunis, 1980); статью Клода Бейли "Жан Ренуар" в томе IX "Антологии кино" (1983); "Жан Ренуар" Селии Бертен (Célia Bertin: "Jean Renoir", Librairie Académique Perrin, 1986).
|
|
|
Версия для печати
