Иной творец, много работая, стремится дотянуться до самого себя, до уровня своего первого шедевра - и всё же остаётся автором одного этого произведения. У нас же "автором одного фильма" зачастую становятся в самом простом и буквальном смысле слова, когда заявивший о себе талант подрезают сразу и под корень. Так, дар
Маргариты Барской просто несоизмерим с посмертной даже не неизвестностью, а просто - безвестностью этого режиссёра. Скажем,
Окраину Бориса Барнета знает уже любой синефил, но многие ли сегодня слышали о фильме
Рваные башмаки, вышедшем на экраны в том же, что и лента
Барнета, 1933-м году?
С детства, впрочем, запомнилось, как взрослые с каким-то особым значением произносили его необычное для советской ленты название. Однако то немногое, что позже доводилось читать о ней, напрочь отбивало желание знакомиться с этим таинственным произведением. Действительно, если советский фильм начала 1930-х рассказывал, как дети Германии помогали сознательным взрослым в их классовой борьбе, то - ясное дело, что представлялась отменная скучища про верных подручных партии и комсомола. Да и "Германия", снимавшаяся в родных пенатах, заведомо казалась бутафорской.
Так что
Рваные башмаки я увидел гораздо позже, и первые же кадры ленты вызвали шок: казалось, что они сняты не в годы первой сталинской пятилетки, а в вольные времена разнообразных "новых волн" с их скрытой камерой и культом импровизации.
Сколь угодно беглые отзывы о
Рваных башмаках сводились, в общем, к восторженному изумлению от виртуозной и почти неправдоподобной по своей органике игры детей. Само понятие "игры", впрочем, было как-то неприложимо к тому, что фиксировала здесь кинокамера. Так что же, дети у Барской, так сказать, "не играют, а живут на экране"?.. Но и это клише не выражает суть дела.
