Антон Сазонов
Профессиональный фигурист Андрей Грязев ворвался в мир кино одним прыжком. Антону Сазонову стихийно талантливый режиссер рассказал о том, какое место в его жизни занимают фигурное катание и кино, как он находит героев для своих фильмов и что собирается делать дальше.
Читать далее
|
|
|
18 марта 2010 | 2417 просмотров |
Послание из другого мира
Хотя это один из лучших наших фильмов последнего времени, найдется немало специалистов, которых фильм будет раздражать приблизительно так, как это было с "Возвращением" А.Звягинцева, а еще вернее – с его же "Изгнанием". Попогребский предлагает свой язык, который не всем понравится, и не всеми будет усвоен. Пусть автор подсаживает зрителя на жанровую уловку, но в целом, несмотря на элементы психологической драмы (и даже триллера) от пресловутой жанровой упорядоченности картина отступает. Вопреки законам зрелища, накал сюжета достигает своего пика, немногим перевалив за середину фильма. И задолго до конца картины сюжетный узел развязывается, а напряжение спадает. Структура картины необычна, как и ее название, отмеченное сознательным нарушением грамматической согласованности.
Тем не менее, "Как я провел этим летом" - пример передового кинематографа, без скидок на доморощенное производство. Именно так сегодня снимают кино от Таиланда до Мексики, делая ставку на экзотику и "гений места", на съемки, сопряженные с риском, не зацикливаясь на известных формах наррации, размыкая сюжет во внешний контур, стирая грань между игрой и естественной непрерывностью событий.
Известно, что в фильме снимались два человека. Сергей Пускепалис играет начальника метеорологической станции, прожженного полярника, а Григорий Добрыгин – практиканта, прибывшего за край земли на летний период. Отношения мужчин не очень складываются, как это бывает в любом деле между наставником и учеником. Конфликт ускоряет трагическое событие...
 Попогребский – пожалуй, единственный из поколения т.н. "молодого российского кино" (хотя какие они "молодые" – им уже под 40), кто делает ставку на погружение в материал, а не на кураж, на скромный профессионализм, а не на экстремальную драматургию. Первые минут сорок он показывает метеорологов за работой: как они бродят по местности, настраивают датчики, снимают показания с приборов, ведут журналы учета, перебрасываются непонятными словами, оперируя жаргоном, передают цифры по радиосвязи на базу. В попытке приближения к реальности заключается сильная сторона картины и суть пребывания экспедиции Попогребского на Чукотке. Нет смысла тащить мир ущербной городской истеричности в далекие и диковинные места.
О достоинствах работы Павла Костомарова, оператора фильма, сказано немало. Нужно учесть, что и сама природа помогает картине. Рельеф местности и специфический ландшафт будоражат сознание бескрайностью и величественностью природы. Природа является "третьим героем" фильма и напоминает "мыслящий Океан" из фильма Тарковского. С помощью новой цифровой камеры "РЕД", позволяющей снимать достаточно длительное время без подзарядки, Костомарову удалось отснять много материала, который был столь необходим для придания камерному сюжету изобразительной насыщенности и разносторонности. Съемки длились столько, сколько позволял дневной свет - а, как выяснилось, солнце на этой широте в летний период почти не заходит. Общий объем материала достиг 80 часов, из которых были смонтированы два фильма: игровой и видовой (второй выйдет в качестве бонуса).
Вероятно, рабочее название "Последний день", которое отражало не только перипетии сюжета, но и ощущение от потери координат времени и бесконечности светового дня, было более точным, чем "Как я провел этим летом". Официальное название носит, скорее, рефлексивный характер, т.к. и сама съемочная группа может быть уподоблена непрошеным туристам, прибывшим на станцию поразвлечься и поснимать в свое удовольствие, в итоге отметившись киносочинением на тему "как я провел…".
Акцент на детали труда и быта, очищенного от примет и соблазнов цивилизации, может навеять скуку, но несет в себе смысл послания, выходящего за пределы жанровых условностей. Конфликт героев в некотором роде символизирует трагедию гигантской страны, где люди разделены барьерами пространства и времени, и при встрече могут оказаться обитателями разных измерений. В итоге, отнюдь не сюжетная линия волнует душу, а осознание того, что все эти бараки, покосившиеся времянки, облезлые будки, техническая инфраструктура есть тень огромного прошлого, возведенного на плечах и костях бесстрашных первопроходцев. Люди в невозможных условиях на протяжении десятилетий продвигались на север: прокладывали, монтировали, строили, обживали. Соперничали с природой, побеждали суровый климат, неимоверным трудом фиксировали и удерживали завоевания технической мысли. Фильм Попогребского кажется заповедником в потоке всеобщей раздрызганности, печалью об ушедшем времени, которое по преданию было известно иным отношением к жизни и другим качеством человеческого материала.
 |
|
|
|
7 декабря 2009 | 1855 просмотров |
"Старенькая вера"
По сравнению со своими кинематографическими сверстниками (Волошиным - "Я", Вырыпаевым - "Кислород", Шагаловой - "Однажды в провинции") "синдром второго фильма", похоже, одолел один лишь Алексей Мизгирев. К нему еще можно придраться как к автору сценария, из-за отрывистых нескладных реплик, свойственных "новому кино" или угловатых лирических переходов, но нельзя придраться как к режиссеру (неслучайно Мизгирев получил призы за рубежом как раз за качество режиссуры). Он стопроцентно попал с выбором Натальи Негоды на главную роль - перевернутую "Леди Макбет" Тульской губернии. Режиссер способен управлять ритмическим строем, в его фильме есть характер, проблема, детективные элементы и кульминационные эпизоды. В кинематографе этого года у Мизгирева лучшая фактура. Грандиозные сталинские постройки, потемневшие от времени и разлагающиеся от безразличия; комнаты с трехметровыми потолками и массивными деревянными дверьми; мебель, декорации - исключительно провинциальные, из советской эпохи; страшный вид угольной шахты, довершающей портрет мира, который пережил свою историю. На фоне имперских руин - гордая маленькая Вера, потускневшая, сошедшая с лица, озлобившаяся, никому не нужная, абсолютно точный образ осунувшейся страны, некогда молодой и куражистой. Героиня Негоды как бы продолжает биографию пичуловской Веры, которая в юности рвалась в свободу, жаждала независимости, ушла из семьи жить своей жизнью, но в итоге выпала в офсайд. Теперь ей 45, она проживает в общежитии, работает в библиотеке, у нее нет семьи, детей, жилья, денег, нет ни единой зацепки, чтобы пожелать себе наступления будущего.
 Фильм вписывается в концепцию отечественного кинопессимизма: здесь также хозяйничают менты и бандиты, звучит мат, и нет просвета. Но в отличие от других фильмов "волны", режиссер сочувствует своей героине и тактично разоблачает ее трагическую ситуацию "озверения от нелюбви". В целом, фильм, пусть и без арабовской метафорики, напоминает "Юрьев день" - про затягивающую черную бездну, про пропавший город, каких тысячи, про женщину, лишенную страха и готовую на поступок. Если Раппопорт мимикрировала и выжила, то Негода не желает прогибаться и выживать. Она ломает реальность об себя, идет на таран так, как это делают люди, воспитанные на идеалах, перебродивших от гадкого застоя и длительного невезения в ядовитую горючую смесь. Героиня слишком сложно устроена внутренне, чтобы ей было легко устроиться внешне. Такой женщиной-кремнем была ханекевская пианистка, в условиях русского морока это будет библиотекарша, чья маленькая вера перед лицом промозглой одинокой старости приводит к кратковременной вспышке, беспощадной и опустошающей.
Премии:
июнь 2009, 20-ый ОРКФ "Кинотавр" в Сочи:
• специальный диплом жюри ОРКФ
август 2009, 62-ой МКФ в Локарно:
• приз за лучшую режиссуру
• специальный приз жюри
ноябрь 2009, 19-й МКФ восточно-европейского кино в Коттбусе
• приз "За режиссуру" (ex-aequo с хорватской картиной "Черные", реж. Горан Девич)
• приз экуменического жюри
В прокате с 10 декабря.
 |
|
|
|
14 октября 2009 | 2228 просмотров |
Когда Плахов написал, что от фильма невозможно оторваться, я подумал, что критик перегибает, то ли из чувства солидарности, то ли по причине особых цеховых измышлений. Но Сокуров и в самом деле творит нечто невероятное. Действительно, фильм нельзя остановить все полтора часа – замираешь и боишься даже дышать. Постановка простая до гениальности – аудиокнига, заснятая на Бетакам. Такое кино любой из нас может снять, если захочет, уж проще ничего и быть не может. Но Сокуров - снова первый. Поражаешься, насколько проста, тактична и умна структура фильма, в котором изобразительность притушена до возможного минимума, словно это телепередача "Минута молчания", выходящая раз в год в известный день. Текст "Блокадной книги" Гранина-Адамовича не приватизирован авторской фантазией, а разлит в народе, как то и должно быть. Текст обжигающий и шокирующий, но одновременно, необыкновенным образом, размягчающий сердце и возвращающий веру в человека. Иногда при чтении что-то происходит, и чтобы не смущать читателя, у которого задрожал голос и стали стеклянными глаза, отводишь взгляд от экрана, будто не ты его, а он тебя видит; такая связь. Мозг сам экранизирует образы, и после первого часа уже кружится голова, к концу фильма весь ватный и уставший от напряжения. Язык не поворачивается искать изъяны, сказать, что фильм длинноват, что две реплики самого Сокурова, в начале и в завершение фильма, лишние. Но между ними – шедевр, прорва находок в кинематографической пластике. Невиданная и идеальная экранизация материала, из которого нельзя потерять, выбросить, исказить ни одного слова.
 |
|
|
|
10 октября 2009 | 1864 просмотра |
Фильм 73-летнего Кона Итикавы, который он снял по сценарию покойной жены Натто Вады, вряд ли произведет впечатление на зрителей, ожидающих броских эффектов и резких поворотов сюжета. Перипетии сказки о трагической судьбе таинственной девушки по имени Цуру (с японского – "Журавль"), полюбившей на свою беду Иванушку-дурачка, очевидны уже с самого начала, однако главное достоинство картины заключается в другом.
 Никогда прежде мне не приходилось этого говорить, но "Журавль" - идеальная сказка, чтобы показывать её своим детям. Вероятно, взрослые зрители могут заскучать на ней, хотя во время сеанса никто не покинул киноконцертный зал ЦДХ (кстати сказать, зал был наполнен; перед сеансом я впервые наблюдал очередь в кассу Музея, выходившую на улицу). Пусть картина Итикавы лишена подтекстов и двусмысленностей, она несет тот заряд чистого добра, который сегодня не найти даже в фильмах, ориентированных на детскую аудиторию. В "Журавле" нет и намека на грубость и пошлость, нет того буйства непослушания, которое подсовывают родителям в т.н. "детских" картинах, снятых, скорее, для возрастных инфантилов.
Ребенок знакомится с многообразием окружающего мира, учится отделять доброе от дурного через сказки, которые читают ему родители. Мир фантазии дарит образы, попадающие в подсознание ребенка и формирующие его представления о морали. Поэтому в таком фильме важна взвешенность интонации и очевидность непреходящих истин - о первостепенности любви и милосердия к ближнему, о вреде корыстолюбия и алчности, умении держать данное слово и нести ответственность за свои поступки. Удача фильма Итикавы заключается не только в точных нравственных акцентах, но и предельно ясной, даже "разжеванной" форме, которую будет ошибочно списать на пенсионный возраст Итикавы. Целевой ориентир оправдывает наивную старомодность конструкции. В картине участвуют несколько действующих лиц, которые детально прописаны, так что ребенок в них не запутается. Фильм следует спокойной повествовательной интонации, лишенной агрессии и визуального насилия. В конце фильма все намеки сюжета выстраиваются и проговариваются главной героиней в открытую, что также необходимо для расчета на восприятие детской аудиторией.
Взрослым фильм может предложить очевидную истину, что бедность не является признаком добродетели. Дремучий бедняк Тайдзю, которому посчастливилось взять в жены загадочную красавицу, не способен устоять перед соблазном вырваться из нищеты любыми способами. Герой ленив и по существу мало чем отличается от ненасытного землевладельца, на которого он гнет спину. Подобно феодалу Тайдзю готов эксплуатировать девушку. Он использует ее любовь в качестве оборотного капитала. Интересно, что сцена собрания бедняков в доме господина, связанного с переделом земельных наделов, напоминает корпоративные заседания, на которых генералитет в обмен на бессрочные обещания мифических бонусов и опционов требует от коллектива трудовых жертв. Если учесть, что мировая корпоративная философия строилась в том числе и японцами (даже в большей степени), то понятно, откуда растут ноги у такой приманки, как расширение института партнерства в компаниях или наделение среднего менеджмента акциями предприятия; в фильме Итикавы в обмен на удвоенный урожай феодал обещает продать беднякам в личное пользование участки принадлежащей ему земли. Байка о быстром обогащении до сих пор влияет не неокрепшие умы юных манагеров, свято верящих, что когда-нибудь их эксплуататор сжалится и поднимет их вровень с собой. Однако, чтобы никого не винить, можно сделать и другой вывод – не стоит свободной птице заводить общения с домашней тварью.
Номинаций Японской киноакадемии были удостоены художники-постановщики Сэцу Асакура и Цунэо Симура, а также актеры Такудзо Каватани и Кирин Кики.
А исполнительница главной роли Саюри Ёсинага получила премию. Недавно эту актрису можно было видеть в фильме Ёдзи Ямады "Кабеи". Поразительно, что актрисе, игравшей миловидную девушку, в момент съемок было 42 года, этим фильмом Ёсинага отметила свою 100-ю роль в кино.
Выходные данные фильма
"Журавль" / つる - 鶴 (Tsuru), на англ.языке –"Crane"
Производство: "Тохо", 1988
Хронометраж: 98 мин.
Режиссер: Кон Итикава
Авторы сценария: Натто Вада, Синъя Хидака, Кон Итикава (по мотивам японской народной сказки "Благодарность журавля")
Продюсер: Хидэаки Фудзии, Хироаки Фудзии, Масакадзу Маруяма
Оператор: Юкио Исохата, Масахиро Кисимото
Художники: Сэцу Асакура, Цунэо Симура
Композитор: Кэнсаку Танигава
Композитор: Ясуси Акутагава
В ролях:
Саюри Ёсинага (Цуру)
Хидэки Нода (Тайдзю, муж Цуру)
Кирин Кики (Юра, мать Тайдзю)
Такудзо Каватани (Умаэмон, сосед Тайдзю)
Бунта Сугавара (богач)
Кёко Кисида (Китиби)
Кодзо исидзака (рассказчик)
Митино Ёкояма (Нами)
Фудзио Цунэта (охотник)
 |
|
|
|
2 октября 2009 | 2198 просмотров |
О многих архивных фильмах можно с грустью сказать, что они устарели и ныне не производят своего первозданного впечатления. В первую очередь отступают фильмы сентиментальные и романтические: позавчерашний "Ключ" /1959/ можно было бы отнести к числу таких фильмов при всех его достоинствах. Значительно дольше сохраняются высказывания жесткие, циничные, злые.
 Когда страна способна снять такую ленту как "Полевые огни", значит, эта страна способна излечиться от милитаризма, культа военщины и армейского всеприсутствия. Это может показаться странным, но у нас при богатейших традициях военного кино нет такого фильма как "Полевые огни" – и вероятно, долго еще не будет. Фильмы о войне, даже самые смелые, часто иллюзорны, идеологически ориентированы и детально недожаты. В случае с картиной Итикавы можно сказать прямо противоположное. Он намеренно притягивает к сюжету самое мерзкое, что можно представить о войне; автора даже можно обвинить в мизантропии. Тем не менее, у Итикавы получился великий антивоенный фильм.
Действие происходит в феврале 1945 г. на филиппинском острове Лейте, где агонизируют остатки японской императорской армии. Рядового Тамуру, страдающего чахоткой, сержант сплавляет в военно-полевой госпиталь, не в качестве заботы о здоровье солдата, а чтобы снять еще одну единицу с пищевого довольствия: на острове свирепствует голод. В госпитале, переполненном тяжелоранеными, Тамуру, который еще держится на ногах, тоже не принимают. Солдат пристраивается к группе одичавших соотечественников, от которых армия избавилась по различным причинам и которые не знают, что делать дальше: продираться сквозь шквал партизанского огня к некоему иллюзорному сборному пункту, откуда по слухам можно улететь в Японию, сдаться в плен американцам или просто сгинуть в джунглях.
"Полевые огни" – чудовищная и невыносимая одиссея простого солдата, которого медленно покидают силы, равно как и надежда выбраться живым и психически вменяемым из кромешного ада. Фильм мучительно однообразен: герой, то встречаясь, то расставаясь со своими однополчанами, бредет по непроходимым зарослям.
В вопросах войны Кон Итикава не признает смягчающих обстоятельств: там, где жизнь теряет свою цену, появляются нелюди. Армия унижена, разбита, деморализована, подавлена. Тамура - единственный, кто пытается сохранить остатки разума и соблюдать хоть какие-то нормы человеческого общения. Но и его образ обманчив: леденящие душу кадры, когда Тамура ни за что убивает молодую девушку (единственную женщину в фильме) или накалывает на штык собаку, жестоки и красноречивы.
Человек, который прошел войну, такой фильм снять бы не смог. В девятичасовом шедевре ветерана Масаки Кобаяси "Удел человеческий" /1958-1961/, даже несмотря на живописные ужасы войны, плена, концлагеря, сохранялось присутствие духа и вера в ближнего. У Итикавы этого нет. Он говорит о катастрофе, вынося экзистенциальный опыт воевавшего поколения за скобки человеческого удела. Его персонажи – призраки императорской армии, находящиеся под непрестанным огнем, изможденные голодом, обезумевшие от отчаяния. Будучи навеянной апокалиптичными образами, атмосфера фильма вызывает аналогию не столько с реализмом военного кино, сколько с атрибутикой антиутопии. Филиппинский остров - точка на карте мира, достигшая конца света, выжженная земля, лишенная примет цивилизации и населенная новыми особями. Итикава преодолевает последний рубеж человеческой деградации, когда озвучивает тему каннибализма.
Фильм утопает в выгребной яме (грязь, смрад, рвань, мерзость, прах, гниение), что не каждый зритель выдержит. Фильм Итикавы безысходен и невыносим, но пронзителен: именно так надо показывать "лицо войны", избавляя нацию от яда милитаризма. Чтобы тошнило и выворачивало от трупного запаха и скотских экзистенций, чтобы хотелось бежать прочь при одном виде людоедской маски войны.
"Полевые огни" / 野火 (Nobi), на англ.языке –"Fires On The Plain"
Производство: "Дайэй", 1959
Хронометраж: 104 мин.
Режиссер: Кон Итикава
Авторы сценария: Натто Вада (по роману Сёхэя Ооки)
Продюсер: Хироаки Фудзии, Масаити Нагата
Оператор: Сэцуо Кобаяси, Сэцуо Сибата
Художник: Ацудзи Сибата
Композитор: Ясуси Акутагава
В ролях:
Эйдзи Фунакоси (Тамура)
Осама Такидзава (Ясуда)
Микки Кёртис (Нагамацу)
Мантаро Усио (сержант)
Кю Садзанака (военврач)
Ёсихиро Хамагути (офицер)
Хикару Хоси(солдат)
Масая Цукида (солдат)
Асао Сано (солдат)
Премии
1960 – "Голубая лента" лучшему режиссеру (Кон Итикава) и оператору (Сэцуо Кобаяси)
1960 – премия "Кинема Дзюнпо" за лучший сценарий (Натто Вада) и лучшую роль (Эйдзи Фунакоси)
1961 – "Золотой парус", главный приз МКФ в Локарно
1961 – премия "Майнити Фильм Конкурс"лучшему актеру (Эйдзи Фунакоси)
     |
|
|
|
2 страницы
1 2  
|
