Иван Денисов
Обычно супергероев мы ассоциируем с комиксами, их экранизациями или стилизациями под эти экранизации. Но супергерои попали под каток леволиберального конформизма.
Читать далее
|
|
|
|
|
30 сентября 2011
Иван Чувиляев
Три тополя - это, во-первых, просто первая советская мелодрама в чистом виде, европейской выделки, филигранная, словно бы не тут снятая. А во-вторых, попросту первый советский фильм, в котором зрители (вернее, зрительницы) узнавали и хотели узнавать, отождествлять себя с героиней, качали головой и приговаривали: ох, вот все как в жизни, как у нас, у простых людей. Здесь, наверное, и кроется главный секрет: почему, в конце концов, какая-нибудь Брижит Бардо может изображать счастливую (окей, несчастную) французскую пейзанку, а у нас Доронина не может быть селянкой, прикатившей в столицу с полным чемоданом мяса?
Снимая улицу Горького, как Монмартр, Лиознова снимала кино про то, что этот Монмартр – не для нас, недоступен точно так же, как роман с интеллигентным и красивым московским таксистом с лицом Ефремова.
В контексте любимой лиозновской темы своего среди чужих даже Семнадцать мгновений весны кажутся диссидентством на службе комитета государственной безопасности. Символично, конечно, что собственно фамилия режиссера здесь оказалась на последнем месте, да и никаких почестей особых, кроме Ордена дружбы народов, Лиознова за Мгновения не получила. Зато была общесоюзная слава: "когда Штирлиц идет по Берлину, улицы Москвы пустеют" и прочее.
В Мгновениях Лиознова снова сработала как идеальный режиссер, адаптирующий к советским стандартам и советскому же зрителю мировой формат, и создающий канон этого формата. На сей раз – сериал. Точно так же, как в Тополях она сделала советскую мелодраму такой, какой она дожила до смерти страны (любовь по определению несчастная, никому из влюбленных ничего не светит), здесь она сделала советский сериал таким, каким он просуществовал до появления уже новорусских образцов вроде Петербургских тайн и Ментов. Другое дело, что ни Мгновения, ни прочие образцы диковатого "советского телесериала" ни один нормальный современный зритель не может досмотреть до конца - все это сейчас уже выглядят образцом занудства, идеальным наполнением дневного телеэфира в будние дни.
Точно так же, как и прочим шестидесятникам, в новом времени Лиозновой пришлось туго – у нее с ним были, извините за избитую формулировку, эстетические разногласия. Ту Москву и тех москвичей, которые жили в 70-80-е уже не снимешь, как парижан, гуляющих по Монмартру. Сонные улочки, умытые дождем, стали казаться картонными декорациями. И после нескольких попыток все-таки разбудить эту реальность, найти себя в ней – к каковым можно отнести и очередной фильм о провинциалке в Москве, Карнавал - Лиознова нашла в себе режиссерское мужество уйти из профессии. И это разительно отличает ее от большинства коллег-мужчин: у них не нашлось такого мужества.
2 страницы
 1 2
|
|
|
|
Версия для печати
