Уже полвека на западе говорят, что кинематограф умер. Что заставляет вас считать, что он жив, и снимать фильмы?

Мне кажется, неправильно считать, что на Западе кино умирает. Я считаю, что кино вечно. Мне кажется, что снимать хорошее кино у меня получается, потому что я верю, что оно является искусством. И именно благодаря этой вере я и продолжаю снимать.

Сейчас кино становится все более технологичным. Многие режиссеры говорят о том, что для кино это плохо, что из-за этого оно все более упрощается. Как вы к этому относитесь?

Я считаю, что никакое техническое развитие не может плохо повлиять на кино. Здесь нет связи. Компьютерные спецэффекты – это просто одна из технологий, используемых при съемке, но суть кино в том, чтобы показывать живых людей, показывать то, что существует на самом деле. Поэтому, как бы ни развивались компьютерные технологии и ни совершенствовались способы съемки, в итоге фильм все равно получается отснятым на пленке. Пленка в каком-то смысле является воплощением кино и, в том или ином виде, она будет существовать вечно.

Какие из новых технологий облегчили вам жизнь как режиссеру?

Как я уже говорил, главное и неизменное в кино – это люди, поэтому талант и мастерство режиссера проявляется именно в тот момент, когда идет съемка. Можно сказать, что искусство появляется в тот момент, когда проявляется отснятая пленка. Технологии можно применять потом, чтобы что-то приукрасить в отснятом материале, но они никак не облегчают режиссерскую работу.

Джордж Лукас говорил, что ему неважно, как именно актер повернул голову в кадре, так как позже на компьютере он сможет все поправить так, как ему будет нужно. Вплоть до использования компьютерных актеров. Интересно ли было бы вам работать в таком режиме?

Я считаю, что невозможно при помощи технологий изменить уже отснятую сцену с живым актером. Я понимаю, о чем говорит Джордж Лукас, и могу принять это с теоретической точки зрения, однако я считаю, что такой подход не должен применяться в кинематографе.

В течение последних примерно тридцати лет Япония охвачена бумом видеоигр. Это меняет аудиторию, потому что зрители привыкают к тому, что вымышленная реальность становится интерактивной – на нее можно действовать. Чувствуете ли вы, что ваш зритель меняется в связи с этим?

Видеоигры, хоть внешне могут быть и похожи на кино, но, по сути, не имеют к нему никакого отношения.

Судя по тому, какие фильмы приходят к нам из Японии, создается впечатление, что японский кинематограф все больше становится похож на анимэ. Как Вы к этому относитесь и считаете ли Вы, что какие-то элементы, каноны анимэ могут быть использованы в кино с пользой?

Я считаю, что кино и анимация – это как бы две параллельные дороги. Анимация оказывает влияние на кино, так же как и кино оказывает влияние на анимацию, однако они никогда не смешиваются и не сливаются в одно целое. В современном мире сосуществуют многие виды визуальных продуктов: кино, телевидение, анимация и т.д. Все они постоянно взаимодействуют и влияют друг на друга, но все равно остаются отдельными сущностями.

Как Вы относитесь к буму фильмов о якудза, имеющему место в Японии? Считаете ли вы эти фильмы продолжением самурайского кино? Насколько Вам кажется перспективным жанр фильмов о якудза, интересно ли было бы Вам с ним работать?

Фильмы о якудза, действительно, пользовались популярностью некоторое время назад, но сейчас это не так. Так или иначе, тематика якудза, как и любая другая тематика, является не более чем средством для режиссера, позволяющим показать взаимоотношения людей. Я в своих фильмах показываю разных людей, поэтому не исключено, что в будущем у меня появится желание снять фильм и о якудза, однако я бы хотел снять его по-своему – в духе Синдо.