Иван Кислый
Неполным будет утверждение, что в Аире Вайда виртуозно соединил литературную основу с документалистикой. Нет, более того: он поставил под вопрос сосуществование жизни и кинематографа. Вайда спрашивает: перестает ли жизнь, заснятая на пленку, быть жизнью? И дает вполне однозначный ответ.
Читать далее
|
|
|
|
|
7 июня 2011
Иван Чувиляев
Неисповедимость путей мейнстрима стала главной темой Третьего дня Кинотавра. В первой половине дня главным событием стал форум "Кино России-2020": вторая часть Марлезонского балета под названием "Светлый путь". Первая часть состоялась в Петербурге в апреле, тогда же было обещано застроить всю Россию сетью кинотеатров "КиноСити", в которых будут крутить отечественные фильмы. На второй конференции речь шла примерно о том же – зачитывали цифры, рассказывали про богатые перспективы, обещали построить кинотеатры и крутить в них отечественное кино. Какое? Читайте дальше.
Кадр из фильма "Летит", реж. Сергей Швыдкой и Фуад Ибрагимбеков
Первым фильмом конкурса стала картина Летит - дебют режиссеров Сергея Швыдкого и Фуада Ибрагимбекова, снятый по мотивам пьесы-вербатима Ольги Мухиной. Мухинские монологи реальных представителей мидл-класса здесь обращены в стройную молодежную комедию – и в этом смысле самое любопытнее всего то, как реальность взаимодействует с форматом и жанром. Подчиняется ли? Ответ: не подчиняется. Никак. Молодые звезды русского кино во главе с главным героем-любовником Евгением Цыгановым читают монологи обывателей по ролям, кажется, вовсе не понимая, что они могут значить. Это не говоря уже о том, что сама "вербатимность" мухинской пьесы еще в театре ставилась под вопрос: уж слишком буколична девочка из Владивостока (просто переспать нельзя, надо сразу жениться; каждая фраза начинается со слов "А у нас во Владивостоке…"), а создатели телешоу словно аккуратно перенесены из фильма Жара. Они примерно такие же картонные и неживые, только все это усугубляется дичайшей претензией на правду и документальность. Отчего сочиненность становится еще очевиднее.
Вторым фильмом конкурса стала одна из главных премьер фестиваля, картина, работа над которой продолжалась двадцать лет – Безразличие Олега Флянгольца. За это время Федор Бондарчук успел облысеть, один из главных героев – собачка Тузик – наверняка отправилась в свой собачий рай, а Александр Баширов вовсе стал живым божеством, алкоголическим Бодхисаттвой русского кино. Флянгольц написал сценарий Безразличия в 1989 году, тогда же был отснят весь рабочий материал фильма, после чего работа остановилась. Cмонтировали и озвучили картину только теперь.
Кадр из фильма "Безразличие", реж. Олег Флянгольц
Безразличие - неожиданный привет из ранних 90-х, здесь что ни имя в титрах – все новая контркультура. Художник по костюмам – авангардный модельер Петлюра, анимационные вставки сделал нынешний обитатель района Озерки и затворник, художник Борис Казаков - эдакий Каравайчук от анимации. Вообще Безразличие - не столько фильм, сколько тонкое, умное и прекрасно сделанное произведение визуального искусства, в котором сюжет про любовь простого парня к красавице по фамилии Папанина играет роль второстепенную. Куда важнее то, как в черно-белую картинку вклеены хроникальные кадры Москвы 60-х и мультики про Белку и Стрелку, а также пестрые слэшеры с летающими пулями из нового времени. Соответственно, и оценивать Безразличие было бы вернее всего по законам того времени. Это своего рода постмодернистская игра, ловкий римейк Я шагаю по Москве ровно в той же степени, в какой Трактористы-2 - римейк Трактористов, а Переход товарища Чкалова через северный полюс - римейк сталинского Чкалова. Флянгольц работает с советским мифом о шестидесятых, играя в его разоблачение. Вместо Чуриковой, рисующей корову – ментовка с рыхлыми стенами, вместо майской грозы – хлябь весенней распутицы, вместо шпаликовских мальчиков – Баширов.
Последний, кстати, стал героем последних дней на "Кинотавре". Сначала он устроил небольшое шоу перед премьерой фильма, после чего был выведен из зала охраной (Флянгольц с Бондарчуком принялись скандировать: "Верните Баширова!"), а на следующий день превратил пресс-конференцию фильма в натуральный перформанс. Советовал журналистам прочитать Ги Дебора и Леви-Стросса, цитировал Бахтина и Кракауэра, рассказывал про современное буржуазное общество и интеллигенцию, отравленную миазмами Петербурга. А потом с видом победителя вышел в буфет пресс-центра и зычно крикнул: "Всем шампанского! Угощаю!" Приходится признать, что Бодхисаттва прав – надо бы перечитать Леви-Стросса или хотя бы обновить его в памяти. Вот если бы Безразличие вышло двадцать лет назад, он был бы свеж и все бы всё поняли. А так – в библиотеку, коллеги, и, как в том анекдоте про Ленина: "Работать, работать и еще раз работать!".
|
|
|
Версия для печати
