Ещё одной звездой первой величины, появившейся в моём фильме Я искушен в любви и в чистом искусстве, был Сергей Чернов. Познакомились мы с ним, благодаря режиссеру Евгению Юфиту. В 98-ом году Женя пригласил меня на просмотр рабочих материалов своего фильма Серебряные головы. В коридоре Ленфильма ко мне подошёл странный человек с огромной (впрочем, не серебряной) головой и очень добрыми глазами. Он спросил: "Тебе нравится "Дубинушка"? "В исполнении Шаляпина – нравится", - ответил я. Мы подружились. Оказалось, что Чернов был художником по костюмам в знаменитом шоу Курёхина "Поп-механика". Объездил с гастролями всю Европу. В фильмах Юфита он специализировался на ролях мутантов. Чернов потряс меня какой-то особой формой художественного безумия. Продолжая традиции Курёхина, он устраивал в питерских и московских клубах феерические показы авангардной моды с элементами клоунады и свободной актерской импровизации. Часто эти новаторские экзерсисы заканчивались громкими скандалами. Одну такую историю поведал мне сам Серёжа. У него был назначен показ новой коллекции одежды в элитарном питерском клубе. К моменту начала шоу зал был полон, а манекенщицы не пришли. Видимо, в последний момент подхватили более выгодную халтурку. Сергей отправился к руководству клуба, мол, придётся отменять представление. Меркантильное руководство заявило, что возвращать публике деньги в его планы не входит, а посему имеется компромиссное предложение: одолжить Чернову местных элитных стриптизёрш и объединить два грандиозных шоу в одно, ещё более грандиозное. Кутюрье, нехотя, согласился. У него не было твёрдой уверенности в профессионализме стриптизёрш. Начало шоу сразу же подтвердило его самые худшие опасения. Первая стриптизёрша быстренько сбросила с себя все фантастические одеяния от Чернова и начала яростно трясти сиськами. Модельер был возмущён. Не столько аморальностью "манекенщицы", сколько той реактивной скоростью, с какой она избавилась от одежды. Вторая и третья стриптизёрши также быстро расправились с его пожитками. Никто из зрителей просто не успевал рассмотреть ни костюм в целом, ни ткани, ни линии, ни формы, ни цветовые гаммы, а манекенщица уже бегала по подиуму совершенно голой. Чернов был в панике. Никогда ещё кутюрье не был так близок к провалу. Необходимо было срочно спасать репутацию авангардного модельера. Сергей, сбегав за кулисы, притащил оттуда пластмассовое ружьё, купленное накануне в магазине "Детский мир". Ружьё это стреляло отвратительной красной краской. Чернов спрятался в засаде. Наконец, наступила кульминация вечера. Лучшая местная стриптизёрша появилась в супернаряде от Сергея Чернова и, недолго думая, скинула его на пол к чёртовой матери. Тут же на сцену выскочил ассистент и закинул ей на плечи огромного белого удава. Гремучая змея обвила соблазнительную манекенщицу со всех, самых прелестных, сторон. Чернова же извращения со змеёй не впечатлили. Ему предстояло спасать престиж. И он его спас, практически не напрягаясь, всего-навсего открыв беспорядочный огонь из своего пластмассового ружья. Целился он, без сомнения, в окаянную стриптизёршу. Но первым же выстрелом попал в сидящего за столиком у сцены толстопузого директора пивоваренного завода. Охранники, расположившиеся по обе руки от бизнесмена, увидели, как у шефа на груди образовалось кроваво-красное пятно. Оба, одновременно, выхватили пистолеты и заорали: "Всем лечь!" Никто не лёг! Реплика вызвала хохот зрительного зала. Когда же пивоваренный барон завопил: "Мне загадили костюм! Он стоит три тыщи баксов! В асфальт закатаю!", зал был близок к истерике. Таких уморительных клоунов у нас давно даже в цирке не видели! А Серёжа Чернов, вкусив сладость подлинного триумфа, продолжал стрелять красной краской направо и налево…

На следующий день он был у меня в гостях. Настроение у кутюрье было хуже некуда. "Руководство клуба требует от меня выплату неустойки. – сказал он. – Удав потерял товарный вид!"

Сергей выпил чаю, одолжил у меня пачку стирального порошка "Дося" и сказал на прощание: "Еду в клуб. Стирать удава…"