Граучо восхищался Менкеном, и если великий критик упоминал шутки или рассказы нашего героя, то считал такие упоминания своими главными достижениями. Надо заметить, что кино Менкен недолюбливал (хотя дружил с самым "менкенистским" кинокомиком У.К.Филдсом), может, потому, что в кино его влияние было не так заметно. Но кинопродюсеры не стояли в стороне от культурных событий и готовы были привлечь к работе следовавших менкеновской традиции непочтительного юмора деятелей. Тем более, если эти деятели собирали полные залы своими театральными постановками. Как братья Маркс.
Первой однозначно удачной попыткой перенести выходки братьев на экран стали Фигурные пряники (1930). Экранизация с успехом игравшейся Марксами пьесы Кауфмана и Морри Рискинда (хотя что в ней от драматургов, а что от братьев сейчас уже не разберёшь – из версий пьесы можно составить увесистый том) создавала сложности, так как стремительный темп марксистских постановок и любовь Граучо и компании к импровизации оказались крепким орешком для кинематографа. Сильному режиссёру Виктору Хеерману был дана одна задача: контролировать своих звёзд. Хеерману пришлось тяжко. В первый же день Граучо заявил: "Когда я услышал твою фамилию, то ожидал увидеть высокого и тощего еврея. Почему же ты маленький, толстый и совсем не еврей?" Но отдадим Хеерману должное, он сделал прекрасный фильм. И именно ему мы должны быть благодарны за авторитарное решение оставить за кадром большинство музыкальных номеров и сосредоточиться на репризах Марксов. Продюсеры возражали, но закалившийся в перепалках со своими звёздами Хеерман настоял на своём. И не зря: как бенефис братьев Фигурные пряники удались на все сто. Поток шуток и гэгов не прерывается, а в славном квартете (Гаммо в кино не снимался) ожидаемо солирует Граучо. Именно в Пряниках звучит шутка про слона и пижаму, здесь же Граучо приветствует Дюмон словами "Вы самая красивая женщина, которую я когда-либо видел. Но это совсем не комплимент" и здесь же поёт знаменитую песню про капитана Сполдинга (про себя). И всё это в первые 10-15 минут. И пусть в одном эпизоде Сполдинг-Граучо адресует кинозрителям самокритичное замечание "Никто не обещал, что все шутки будут смешными". Это здоровая скромность. В Пряниках смешными кажутся все шутки.

После Фигурных пряников продюсеры решили сделать фильм с чуть большим внимание к сюжету и меньшим – к непрерывным выходкам Марксов. К работе над Хулиганскими проделками (дословный перевод Обезьяньи проделки подходит, скорее, одноимённому фильму Хауарда Хоукса) были привлечены выдающийся кинокомедиограф Норманн З. МакЛеод и блестящий писатель-юморист Сидни Джозеф Перелман. Перелман стал очередным автором, чьи отношения с Марксами подходят под определение любовьненависть. Общеизвестна мини-рецензия Граучо на одну из книг Перелмана: "С того момента, как взял твою книгу в руки, смеюсь без остановки. Когда-нибудь я её прочитаю". Писатель прошёл через все испытания "автора Марксов", а в своих воспоминаниях описал Граучо тяжёлым и почти невозможным в общении человеком, но таким гениальным актёром, что ему прощалось практически всё.

Что до МакЛеода, то этот замечательный режиссёр славился спокойствием и невозмутимостью. Прошлое чемпиона университета по боксу и военного лётчика помогло. Марксы оценили хладнокровие МакЛеода уже при первой встрече. На неё Харпо явился в усах Граучо, Чико в костюме Харпо, а Зеппо с "итальянским" акцентом Чико. Маклеод и бровью не повёл. Стало понятно, что плодотворное сотрудничество состоится.

Проделки (1931) оказались несколько слабее как Пряников, так и следующего фильма МакЛеода с братьями. По сюжету бравая компания безбилетников на туристическом лайнере (Марксы) попадает в разные переделки, но в конце побеждает гангстеров. Но самое примечательное в картине – реплики Граучо и диалоги с его участием (Таксист: "С вас доллар и десять центов" - Граучо: "Вот доллар, сдачу оставь" - Таксист: "Я сказал доллар и десять центов" - Граучо: "Ладно, дай мне доллар, я оставлю сдачу". Или такой. Граучо: "Я хотел бы пожаловаться" - Капитан: "Слушаю" - Граучо: "Вы знаете, кто пробрался в мою каюту утром?" - Капитан: "И кто же?" Граучо: "Никто. Поэтому я и жалуюсь". Моя же любимая сцена – это Граучо, вылезающий из стога сена со словами "Ну и где эти фермерские дочки, о которых я столько слышал?").

Вместо Дюмон себе в пару Граучо получил очаровательную блондинку Телму Тодд, которая, как оказалось, обладает незаурядным комедийным даром и великолепно взаимодействует с Марксами. Хотя от Граучо красавице доставалось не меньше, чем Дюмон. Например, в таком диалоге. Тодд: "Скоро придёт мой муж и изобьёт меня" - Граучо: "Всё время думаешь только о своём муже. Я могу избить тебя с такой же лёгкостью". Конечно, Тодд снялась и в следующем фильме МакЛеода с братьями Маркс Лошадиные перья (1932, название ещё можно перевести, как Полная чушь).

И это уже безоговорочная классика марксизма. Здесь безумные и уморительные эскапады братьев точно вписываются в уверенную постановку МакЛеода и смотрятся не вереницей смешных номеров, но утверждением настоящего марксистского мировоззрения. Мировоззрения, которое высмеивает всё, отказывается от поучений, морализаторства и сантиментов, в общем, становится комической идеологией, которая расправляется со всеми идеологиями сразу.