Иван Кислый
Неполным будет утверждение, что в Аире Вайда виртуозно соединил литературную основу с документалистикой. Нет, более того: он поставил под вопрос сосуществование жизни и кинематографа. Вайда спрашивает: перестает ли жизнь, заснятая на пленку, быть жизнью? И дает вполне однозначный ответ.
Читать далее
|
|
|
|
|
11 мая 2010
Алексей Гуськов
 На протяжении долгих лет по главной конкурсной программе Канна можно было вполне объективно судить о положении дел в надводной части современного авторского кино. В 2010 году привычную мерку решительно хочется поменять.
Год назад Каннский фестиваль выдал на-гора такой список конкурсантов, что впору было вспоминать знаменитое крыловское: "В зобу дыханье сперло". Высокие надежды по большей части не оправдались, как не стали былью и мечты вороны об оперной карьере, и в комментариях прессы по окончании фестиваля явственно слышалось разочарование. Впрочем, каннский директорат всё сделал так, как надо, а зрительскую досаду вызвали решения жюри и режиссерские недоделки. Уже тогда было очевидно, что второй раз подряд собрать такой концентрат из громких имен никак не удастся, а бушевавший финансовый кризис не давал обозреть перспективный горизонт. Но вряд ли хоть кто-то предполагал, что выбор участников главной конкурсной программы всего лишь год спустя будет напрочь лишен полета фантазии.
Строго говоря, идеальным вариантом развития событий видится межправительственная договоренность, по которой в честь 65-летия Великой Победы весь основной конкурс в полном составе был бы передан Московскому международному кинофестивалю, а главным конкурсом Канна был бы объявлен "Особый взгляд". Как бы всё преобразилось! Представьте себе заголовки: "Румынская новая волна" вновь захлестнула набережную Круазетт! 102-летний Мануэль де Оливейра вырывает Золотую пальмовую ветвь из трепетных рук 21-летнего Ксавье Долана! Молодежные триллеры на пике киномоды! Индийские и латиноамериканские ленты соревнуются в эмоциональной плотности кадра! Новый Годар; сможет ли шестидесятнический идеализм мастера сломить прагматизм конкурирующего американского "индепендента"? Цзя Чжанкэ и Хон Сансу – азиатское нашествие не остановить!
Канну-то в конечном итоге ничего не грозит и с текущим положением вещей, зато как выиграл бы ММКФ! Правда, великий победитель московского смотра был бы всем известен задолго до его начала, но мы ведь уже давно привыкли к имени победителя всего и вся, ничего страшного. Мечты мечтами, но что же всё-таки Канн назначает важнейшим и актуальнейшим авторским кино текущего года?
Фрагмент фильма "Еще один год", реж. Майк Ли
Про Бертрана Тавернье Канн не вспоминал двадцать лет. Никто не ждал, а он вернулся, с Принцессой де Монпансье – это экранизация повести Мари Мадлен де Лафайет, написанной в XVII веке. На консервативный, если не реакционный, образ программы работают и имена британских классиков Майка Ли и Кена Лоуча. Лоуч дал согласие на участие (а может быть и не давал вовсе - комментарий Тьерри Фремо допускает и такой вариант) в последний момент – за два дня до начала фестиваля, благодаря чему попал в главный конкурс уже в третий раз за последние пять лет. Канн сделал удивительно осторожную ставку - британское "простонародное" кино оказалось более актуальным, чем, скажем, двойной залп "новых румын" в "Особом взгляде". Причем, в "запасе" оказались не какие-нибудь дебютанты, а Кристи Пую (Смерть господина Лазареску) и Раду Мунтян (Буги), пришедшие в кино не вчера, и уже доказавшие свою художественную состоятельность.
Между прочим, во всех трех случаях, которые накануне вспомнил директор фестиваля Тьерри Фремо, фильмы, добавленные прямо перед стартом (Дорога, Человек из железа, Вкус вишни), становились в итоге обладателями Золотой пальмовой ветви. Учитывая, что на данный момент для Ирландского маршрута Лоуча объявлен единственный сеанс (что гарантирует толпы отвергнутых и заговорщицкий восторг допущенных), становится понятно, каким образом возникает ажиотаж, приводящий к гарантированной победе столь поздних "цветов" отбора.
Фрагмент фильма "Беспредел", реж. Такеши Китано
Вернемся к конкурсу. Наверное, нас ждут небезынтересные "преображения" двух других заслуженных участников программы: Аббаса Киаростами и Такеши Китано. Первый в 69 лет вынужден радикально менять национальный характер своих фильмов: теперь он работает в Европе с актерами Старого Света, и к буржуазным коллизиям их героев привычное кино иранца сложно пристроить даже в уме. Китано после невнятицы последних работ снял Беспредел, а ведь когда-то именно ироничное бандитское кино и вознесло его к международной славе. Расширят ли новые фильмы уважаемых режиссеров их творческие горизонты? К сожалению, серьезных предпосылок к тому нет.
В Канне по понятным причинам ежегодно стартует множество интернациональных проектов с существенной долей французских вложений, но сегодня доля собственно французских фильмов в основном конкурсе оказалась как никогда велика. Помимо упомянутой Заверенной копии Киаростами и подзабытого ветерана Тавернье в главную программу были отобраны Рашид Бушареб с фильмом Вне закона, Ксавье Бовуа с лентой Люди и боги и Матье Амальрик с картиной Турне. Чего-то неожиданного можно ожидать только от Амальрика, который доверил себе роль стареющего импрессарио, разъезжающего по стране с неуправляемыми американскими стриптизершами.
За киногеографическую экзотику (весьма сдержанную в этом году) отвечают Человек кричал Махамата Салех-Харуна (Чад), Дядюшка Бунме, который помнит свои прошлые жизни Апичатпонга Вирасетакула (Таиланд) и Любящий сын Франкенштейн Корнеля Мундруцо (Венгрия). Эти фильмы, все до единого, сняты на деньги видных европейских игроков артхаусного бизнеса – можно не сомневаться, что национальный колорит в них уже изрядно нивелирован с расчетом на нежные западные желудки. Самое большое внимание в этой группе достанется Вирасетакулу, ведь его картина Синдромы и столетие при подведении итогов первых десяти лет XXI века неожиданно вошла во многие маститые кинокритические топы. Формировавшаяся с такой осмотрительностью программа ставит Вирасетакула в необычайно выгодное положение – он оказался самым, если не единственным, экспериментальным режиссером в программе, а потому удивить общественность ему будет проще всех.
Фрагмент фильма "Дядюшка Бунме, который помнит свои прошлые жизни", реж. Апичатпонг Вирасетакул
Фундамент главной конкурсной программы цементирован предсказуемо "крепкими" работами известных режиссеров, фильмы которых с большой вероятностью попали бы в прокат по всему миру и без фестиваля на лазурном берегу: Красотень Алехандро Гонсалеса Иньярриту, Наша жизнь Даниэле Лукетти, Честная игра Дага Лаймана и сокращенная версия "Утомленных солнцем-2" Никиты Михалкова. Из этого перечня всерьез интересно посмотреть разве что на Иньярриту, да и то лишь из спортивного любопытства: выплывет ли режиссер без Гильермо Арриаги, своего доселе постоянного сценариста?
Китай будет представлен фильмом Вана Сяошуая Чунцинский блюз. Этот режиссер известен зрителям в первую очередь по традиционалистской картине Пекинский велосипед. Надо заметить, что куда более интересный и новаторский китаец Цзя Чжанкэ в этом году был "понижен" до "Особого взгляда", что опять выдает в политике отборщиков небывалую сдержанность.
Если кто-то и смотрится действительно мощно в главном конкурсе, так это "корейский десант" в лице Ли Чан-дона и Има Сан-су. Первый уже хорошо известен европейским киноманам как раз благодаря Канну, где с успехом прошел его фильм Тайное сияние, и можно легко предсказать, что новый фильм Поэзия работает в том же успешно эксплуатируемом международными прокатчиками жанре корейской драмы, безжалостно тянущей жилы из зрителя. Им Сан-су – птица залетная, в своих проявлениях режиссер более разнообразен, а появлением на столь конкуретном небосклоне обязан, по всей видимости, не локальным кассовым хитам, а тесным связям Каннского фестиваля и фонда Мартина Скорсезе World Cinema Foundation, который в не столь отдаленном прошлом восстановил, а теперь старается сделать всемирной классикой визионерский фильм Горничная /1960/ Кима Ки-юна. Им Сан-су везет на набережную Круазетт переосмысленный римейк этой ленты.
Кадр из фильма "Счастье мое", реж. Сергей Лозница
Наконец, самым интересным фильмом конкурса выглядит единственный на всю программу дебют, хоть и принадлежит он очень опытному кинематографисту. Для хорошо известного в узких кругах документалиста Сергея Лозницы это первый художественный фильм. Над красотой "картинки" Счастья моего работал не привычный уже Павел Костомаров, но тот самый румын Олег Муту, который столь фигурно тряс камерой за кадром фильмов 4 месяца, 3 недели и 2 дня и Смерть господина Лазареску. К сожалению, эта русскоязычная картина про русскую провинцию, "по паспорту" к России отношения не имеет – она снималась на Украине украинской же производственной компанией.
Мы, конечно же, все равно понимаем, кто здесь "наши", а также где и за кого надо болеть, но вынесенный в заголовок нехитрый принцип, который оказался принят на вооружение каннской отборочной комиссией, заставляет воротить нос в сторону программы "Особый взгляд", ведь там… "Румынская новая волна" вновь захлестнула набережную Круазетт! 102-летний Мануэль де Оливейра вырывает премию из трепетных рук 21-летнего Ксавье Долана! Молодежные триллеры на пике киномоды! Индийские и латиноамериканские ленты соревнуются в величине эмоциональной плотности кадра! Новый Годар; сможет ли шестидесятнический идеализм мастера сломить прагматизм конкурирующего американского "индепендента"? Цзя Чжанкэ и Хон Сансу – азиатское нашествие не остановить!
__________________________________________
Основная конкурсная программа
Программа "Особый взгляд"
|
|
|
Версия для печати
