Иван Кислый
Неполным будет утверждение, что в Аире Вайда виртуозно соединил литературную основу с документалистикой. Нет, более того: он поставил под вопрос сосуществование жизни и кинематографа. Вайда спрашивает: перестает ли жизнь, заснятая на пленку, быть жизнью? И дает вполне однозначный ответ.
Читать далее
|
|
|
|
|
2 февраля 2010
Ян Левченко
Аватары Холмса, Персея и Гришковца в кино десятых годов.
 Кино, которым началось новое десятилетие, с необходимостью создавалось в прошлом. Граница эпох условна, тем более, в такой затратной индустрии, занятой многолетним возведением дредноутов. Киностудии – они ведь, и правда, как верфи. Иногда какой-нибудь из дредноутов разворачивается и дает залп всем бортом. Если посудина при выстреле не опрокинется, ее ждет особенный успех и ее могут назвать Аватар. Имя, становящееся нарицательным только после того, как притворилось собственным. Вроде Ксерокса в отдельно взятой стране. Великая революция кино, произведенная Аватаром, есть все-таки революция дредноутов. То есть революция сверху. Ну что ж, тоже дело. Джеймс Камерон, наконец, обновил основательно залежалый товар, который пользовался устойчивым спросом исключительно за счет крупных вложений в рекламу, политики прокатчиков, той круговой поруки, что зовется рынком. Теперь спрос выгнулся и скакнул по экспоненте. А как быть иначе, если это и есть "сбыча мечт"? Сначала тебя долго убеждают, в чем твоя мечта, настраивают горизонт запросов. Потом - бац! – и мечта сбывается. Ура.
В преддверии векового юбилея кинематографа, то есть в первой половине 1990-х, журнал "Киноведческие Записки" публиковал из номера в номер дискуссию на тему "Будет ли у кино второе столетие?" В ней принимали участие киноведы и режиссеры – Кристиан Метц и Бернар Эйзеншитц, Жан-Люк Годар и Душан Макавеев. Представительная набралась компания. Симптоматично, что в ней не оказалось никого, кто бы мог сказать что-то содержательное в заданном футурологическом ключе. Ни крупных воротил-продюсеров, ни разработчиков программных продуктов, ни каких-нибудь безымянных инженеров-экспертов, способных прокомментировать сложившуюся на тот момент ситуацию перехода кинематографа в новое технологическое качество. Разговор шел в старом добром ключе авторского кино – того, что так любят смотреть критики, разъезжая по фестивалям и с важным видом обсуждая "тенденции".
Итоги дискуссии были в целом тревожные. Кино в кризисе, торжество дурного вкуса и все такое. Но на подходе уже была версия Бэтмена от Тима Бертона, а студии трехмерной анимации работали над моделями для экранизаций Толкиена. Кино, напротив, переживало подъем, но в него все меньше ходили за пресловутыми переживаниями. В свои права вступало чисто телесное забытье, коллективный транс пораженного воображения. Молодняк не поверит, но на меня в 1999 году большое впечатление произвели тогдашняя Мумия Стивена Соммерса и первая Матрица братьев Вачовски. Новый век и новое кино наступали одновременно – вопреки удручающим дискуссиям. Типологически оно очень напоминало феерии Жоржа Мельеса – предельно условное фэнтези с доминантой в плане визуального выражения. Содержательная сторона имела все меньшее значение. Это было потрясающе. Скажем так, по-своему. Классик отечественной гуманитарной науки Владимир Николаевич Топоров назвал бы этот процесс "архаизирующей инновацией". В переводе на обыденный язык – "старое на новом витке".
 Теперь Джордж Лукас будет переделывать Звездные войны, время уже пошло. У нас, правда, все больше красят черно-белое кино – Волга-волга там, Семнадцать мгновений весны. Запоздалые концептуальные проекты, заветрившийся постмодернизм. Но мы как потеряли синхронность движений с мировой кинематографией примерно в 1960-е годы (то же – с автопромом), так с тех пор и удивляем сами себя. Вся надежда на суровую архаику авторского кино – оно хоть и остановилось в развитии, умрет не сегодня к вечеру. Или на Яйца судьбы. Это тоже можно делать на коленке, почти без денег. Во всем, что касается технологий, останутся прежние лидеры. До появления Аватара студии больше всего боялись, что дредноуты начнут тонуть – все шло к этому, публика отхлынула от кинозалов, где ей становилось все скучнее. Теперь вроде преимущества крупных игроков восстановлены. На радостях они избавляются от всяких непрофильных активов вроде "Miramax". Действительно, студии, где снимаются Криминальное чтиво и Старикам тут не место, совершенно ни к чему "Walt Disney Company". И здесь тоже нет ровным счетом ничего печального. Независимое кино не должно принадлежать непомерно разросшемуся луна-парку. Аватар расчистил дорогу, вновь отодвинув границу интеллигибельного мира. Мы не могли помыслить увиденное, потому что еще не видели. Теперь шаг в пустоту сделан, но под ногами снова нащупывается твердая почва, которая будет осваиваться все следующее десятилетие. Как удобно писать историю, даже подозрительно!
В новой версии Шерлока Холмса от Гая Ричи нет никакого 3D – это гламурное ретро, в специальной номенклатуре именуемое паропанком (по аналогии с киберпанком). Взять наугад Видок, Дикий дикий Вест, Небесный капитан и мир будущего – все эти очень разные и не очень новые фильмы объединяет искренне потребительское отношение к прошлому. Отличие этих захватывающих феерий от какого-нибудь Оливера Твиста Ролана Поланского в том, что их создатели не морочат себе и людям головы идеями историзма, аутентичности и прочей заумной абракадаброй. То же случилось с Холмсом – впервые и успешно. Гай Ричи снял превосходное семейное кино – что нормально для разведенного мужчины. Там неподражаемые Дауни и Лоу, жуткий араб двухметрового роста, вампирские зубы и Лондон, как в самой продвинутой игрушке. Не сделан только один шаг, который, скорее всего, уже программируется. Надо жить рядом с Холмсом. Сбивая дыхание, бежать с ним по вспотевшей брусчатке набережной, перебегать улицу перед самым кебом и слышать за спиной проклятия возчика. Может, даже чувствовать холод и тяжесть револьвера в кармане пальто. Шерлок Холмс Гая Ричи просится стать взрослым. Вообразим, что мы оказались внутри. Отвлечемся и высунемся мы лишь тогда, когда нам надоест или что-то будет не в порядке. В Аватаре этот аспект учтен – оттуда не высовываешься. Следовательно, в ближайшем будущем возрастут требования к сюжету и мелким деталям, к стилю и языку – напротив, ослабнут еще больше. Впрочем, эти категории никогда не были особо важны для кино. Если только это не скучная статичная болтовня, ряженая под бескомпромиссный артхаус.
Итак, у "переаватаренного" кино большие перспективы. Звездные войны, а также Властелин колец, Война миров – это, что лежит на поверхности. Многое будет сделано в самое ближайшее время. В несколько месяцев Лукас может и не уложиться, но это не смертельно. Отдельный сегмент – популяризация известных сюжетов мировой мифологии и истории (хотя кому известных?). Уже идет комичный, но гипнотический Легион, скоро пойдет Битва титанов, где наглядно будут разыгрываться мифы архаической Греции. Тот же, чуть более абсурдный замес – в Перси Джексоне, повелителе молний, детском фэнтези с чудовищной кашей в голове сценариста. Но каша кашей, а свою работу парни знают туго. Все, что нужно, там есть – борьба со злом, здоровый коллективизм, взаимопомощь, любовь как смысл жизни. Эти универсальные ценности – своего рода гравитационные постоянные глобального кинематографа. А чтобы зритель не окончательно отрывался от материнской цивилизации, ему рассказывают старые сказки на новый лад. Обратно инновация. Сначала в обычном режиме, своего рода бета-версия, потом выпускается улучшенный вариант в 3D. Денег, по ходу, больше.
В недалеком будущем открываются и вовсе волнующие перспективы. Для девушек – пьянящий вечер в компании покойного Хита Леджера. Для дам средних лет – надежное молчание и запах парфюма Джорджа Клуни. Для чисто мужиков – помахаться со Слаем Сталлоне (сейчас таких героев уже не делают, все подались в метросексуалы). Даже люди с умственными запросами не останутся в стороне. Подумать только! Рядом с вами сидит, к примеру, Евгений Гришковец, пересказывает, чего написал в ЖЖ, вы вместе пьете вино, обсуждаете семейную рутину, хихикаете негромко, артист оригинального жанра то и дело берет вас за пуговицу. Впрочем, это я опять свернул на нашу территорию. А зря. Ни к чему это. У нас не хватит денег, они уходят на другое. Но потреблять мы будем столь же истово, столь же самозабвенно, с обострившимся интересом. Неизвестно только, надолго ли. Какие-то ребята на этом, без сомнения, заработают. Хоть кому-то будет хорошо.
|
|
|
Версия для печати
