Антон Сазонов
Профессиональный фигурист Андрей Грязев ворвался в мир кино одним прыжком. Антону Сазонову стихийно талантливый режиссер рассказал о том, какое место в его жизни занимают фигурное катание и кино, как он находит героев для своих фильмов и что собирается делать дальше.
Читать далее
|
|
|
|
|
9 декабря 2009
Владислав Шувалов
Бесценность добра, но уже в его противоположном значении, как обесценивание гуманизма и кризис сочувствия проявил другой фильм Ростоцкого–Тихонова. Если от милого прищура слегка улыбающегося Штирлица было невозможно оторваться, сколько бы раз не показывали Семнадцать мгновений… по ТВ, то безутешную одиссею несчастной собаки, сгинувшей в античеловечном мире, смотреть физически невозможно (Белый Бим, Черное ухо /1977/). Тихонов сыграл в фильме, который до сих пор важно увидеть каждому человеку, как важно своевременно сделать прививку от оспы каждому ребенку. Его герой – писатель с "безымянным" именем Иван Иванович - был первым и последним другом четвероногому созданию. Теплота, исходившая от героя, не оставляла сомнений в реальности дружеских отношений актера и животного. После ухода героя несчастной псине было не на что и не на кого надеяться: как выяснилось, во всем мире не обнаружилось другого человека, способного на сочувствие. Эмоциональная сокрушительность фильма существенным образом была усилена актерской игрой Тихонова, который всегда не столько демонстрировал, сколько сдерживал страсть на экране. Его работа происходила в паузах, во внутреннем напоре читалась амплитуда душевных колебаний.
Есть актеры, способные с блеском выступать даже в слабых фильмах. Они сообщают картине благородство исполнительской осанки и накрывают зрителя лавиной нежного обаяния. Такими были Марчелло Мастроянни или Ив Монтан. К ним относится и Вячеслав Тихонов, обладатель редкой мужской красоты, транслирующий ее с достоинством и без щегольства. Актер прирожденного дара и символической высоты ушел. Сакраментальная фраза, некогда брошенная опасным персонажем в след советскому разведчику, теперь будет отдавать горечью: "А вас, Штирлиц, я попрошу остаться!"
2 страницы
 1 2
|
|
|
|
Версия для печати
