Иван Денисов
Обычно супергероев мы ассоциируем с комиксами, их экранизациями или стилизациями под эти экранизации. Но супергерои попали под каток леволиберального конформизма.
Читать далее
|
|
|
|
|
12 ноября 2009
Ян Левченко
Комиссар (1967)
Режиссер: Александр Аскольдов.
За эту потрясающую картину режиссер был вышвырнут из профессии с волчьим билетом, а сама она пролежала на полке до середины 1980-х. Быков сыграл здесь портного Ефима Магазаника, отца многодетного семейства из Бердичева, вынужденного приютить у себя беременную Клавдию Вавилову – комиссара красноармейского полка. Ребенок – плод краткого романа с интеллигентного вида командиром, которого убили так быстро, что от него в фильме осталось только имя – Кирилл. Поначалу Ефим возмущен произволом властей, но его жена Анна, увидевшая в комиссаре, прежде всего, женщину, невольно заставляет его смягчиться и даже предложить ей укрытие, когда красные вынуждены уйти из города. Ведь у нее на руках грудной ребенок…
Персонаж Быкова озвучивает не самые благонамеренные мысли для советского фильма о Гражданской войне. "Мадам Вавилова! Ну, мы же так радовались вашей победе! Зачем же вам сюда, холера вас забери!?" Или: "Когда приходит новая власть, первое, она говорит, что будет хорошо. Второе – все становится гораздо хуже. Третье – надо искать виноватых. А кто виноват в этой жизни? Кто виноват?" Можно, конечно, воспринять это как критику государственного антисемитизма царских властей. Но придирчивые зрители фильма из ЦК КПСС, приказавшие его уничтожить, приняли это, видимо, на свой счет. Быков резко и по обыкновению эксцентрично сыграл местечкового еврея-философа, поющего песни и распекающего детей за жуткие жестокие игры (что видят, в то играют). Для национал-патриота такой образ – что-то вроде красной тряпки, пусть даже известно, что бык не различает цветов и реагирует на любое движение. Раздражает, саднит и провоцирует само присутствие Быкова в кадре. Эстетский, визуально ориентированный фильм наполняется чисто актерским электричеством.
По семейным обстоятельствам (1977).
Режиссер: Александр Коренев.
Это – классический эпизод Быкова, маленькая абсурдная роль, которую помнят больше, чем роли продолжительные и содержательные. Крылатые "фефекты фикции" – это отсюда. Быков играет логопеда, который не выговаривает букву "д". Это сообщает ему глубокую оригинальность, на фоне которой пародийное ленинское "р" и смазанное "л" уже не так заметны. С грустью смотрит горе-логопед на девочку, которая произносит все слова четко, ясно и раскатисто. "Девочка, скажи "рыба"! – Селедка!" Возможно, что и чистый комизм. Возможно, ненавязчивое издевательство. В особенности, если учесть, что доктор качает головой и говорит: "Надо лечить!"
Не то чтобы это была пародия на советскую повседневность с ее дефицитом, бытовыми тяготами и преувеличенной заботой о детях. Это о том, что жизнь разбрасывает людей, куда ни попадя, а изменить ничего нельзя. Только замучено улыбаться, рассказывая, как "фефушка с бабушкой" "суфились дфуг с дфугом", чтобы выяснить, с кем из них останется ребенок-сирота. А рядом будет корчиться от смеха случайный свидетель этой речи, обращенной в пустоту. В этой клоунаде снова спрятан трагизм, который даже не заставляет себя долго ждать. Роль ведь совсем небольшая.
Письма мертвого человека (1986)
Режиссер: Константин Лопушанский.
Это лебединая песня Быкова-актера, его последняя крупная и весомая роль. Впрочем, она имеет, скорее, идейное значение, чем собственно кинематографическое. Здесь Быков во многом перефразирует свой собственный путь в искусстве, движение к общественной деятельности, к работе с детьми. В этой смутной давящей картине, полностью снятой через желтый фильтр, старый ученый произносит внутренние монологи. Это письма сыну, кажется, погибшему во время атомной войны. Ученый – ценный кадр, ему найдется место в подземном бункере, куда уходят "лучшие" люди с поверхности земли, на которой постепенно умирает живая среда. Чередой идут флэшбеки – воспоминания, тревожные сны. В охваченном пламенем городе дрожит высокий крик, мольба о помощи. Во мгле мечутся вертолеты. Все поглощает желтый туман. Ученый принимает решение остаться с теми, кому не нашлось места под землей – с увечными и зараженными детьми. Выбирает путь Януша Корчака, отправившегося в печь лагеря Треблинка вместе с воспитанниками дома сирот из еврейского гетто Варшавы. Герой Быкова – тоже персонаж легендарный и символический, аллегория осознанной жертвы, интеллектуального мученичества.
Ученый говорит: "В самые благополучные времена ребенок живет страхом. Моим страхом в детстве был паровоз. Он задавил корову у меня на глазах и потом преследовал меня". Эта аллюзия на рассказ Андрея Платонова "Корова" проста и страшна, ничего нельзя добавить. Оттого у Быкова в этом фильме такие закрывающиеся и неподвижные глаза. В мире смотреть было не на что. А в судьбе актера наступала полоса случайных ролей – тем более странных, что новое время требовало героя, умевшего выходить за свои пределы и смеяться так, чтобы слез не остановить.
2 страницы
 1 2
|
|
|
|
Версия для печати
