Елена Сибирцева
Авторы фильмов Шультес и Охотник режиссер Бакур Бакурадзе и соавтор сценариев Наиля Малахова – о кинообразовании вообще и своем обучении во ВГИКе в частности.
Читать далее
|
|
|
|
|
21 мая 2009
Ян Левченко
Восьмидесятые
Глеб Анатольевич, почему Вы так увлеклись Горьким в 80-х гг?
Дело в том, что в то время я заново открыл для себя Горького. После "Вассы" я открыл для себя "Мать", которую со школы ненавидел. Начал читать, увидел про "запрещенных людей", и мне всё открылось. Я моментально проглотил книжку. В романе кажется, что вся слобода идет за красным знаменем. Я почитал газеты того времени и выяснилось, что шла-то лишь горстка людей. Это правда. А остальные стояли и глазели, что будет. "Мать" была диссидентской книжкой: Горький писал ее в Финляндии и в Америке, а в России она была издана только после 1917-го года. И очень мне понравились "Запрещенные люди", так у меня и называется: первый фильм – Запрещенные люди, второй – Мать. Горький мне всегда был очень интересен - глубоко писал, талантливо, с пониманием. Васильев (выдающийся театральный режиссер Анатолий Васильев, который ныне живет во Франции – прим. "Синематеки") в то время поставил "Вассу", но у него был один её вариант, а я параллельно готовился снимать свою "Вассу Железнову", и это был уже совсем другой вариант. Перечитав пьесу, я понял, как мне кажется, суть: Васса Железнова вовсе не железная, а очень человеческая женщина. Меня поразила ее молодость, в книге напрямую сказано: "Сорок два, на вид моложе". А еще меня поразила Рашель – я понял, что это знакомый мне тип женщины. Если вспомнить театральные постановки и известную экранизацию Лукова 1953 года, в них Рашель всегда играли так, что она выглядела "синим чулком", резонеркой, абсолютно театральной, фальшивой фигурой. А я в ней увидел совершенно живую женщину, интересную, многословную, темпераментную, красивую. И я понял, что получится очень интересно, когда Васса будет возражать Рашель как мать и как бабушка, когда их интересы столкнутся. Так и закрутилось. Очень важен финал фильма, когда корабль проходит сквозь историю и въезжает в наше время. Метафора получилась удачная. История с кораблем важна для раскрытия характера Вассы: один сгорит, она построит другой. Я тогда этого и не предполагал, но в картине получилось создать ожидание перемен, новых времен. Их никто не ждал так скоро, но их ожиданием уже все было пронизано. А Горький стал для меня современным писателем.
Настоящее
И последний вопрос. Вы удовлетворены своей телевизионной экранизацией Солженицына?
Да. В первую очередь, я ориентировался на то, как примет картину сам Александр Исаевич. Я специально ездил со своим братом Максимом – он мой продюсер – к Солженицину, чтобы передать только что смонтированный фильм. Наталья Дмитриевна, супруга Александра Исаевича, на следующий день рассказывала, что он был очень взволнован картиной, растроган. У Солженицына было единственное замечание: в экранизацию не вошел разговор о женах декабристов, и он очень просил доснять этот эпизод. Телевидение пошло нам на встречу, сцена была снята уже через несколько дней, эпизод вошел в картину. Солженицын остался очень доволен. И я почувствовал, что удовлетворен фильмом.
Глеб Анатольевич, cпасибо Вам за беседу! Примите наши поздравления, мы желаем Вам творческого долголетия, как у Алена Рене и Мануэля де Оливейры!
|
|
|
Версия для печати
