Иван Денисов
Обычно супергероев мы ассоциируем с комиксами, их экранизациями или стилизациями под эти экранизации. Но супергерои попали под каток леволиберального конформизма.
Читать далее
|
|
|
|
|
10 апреля 2009
Эндрю Чен Перевод: Виктор Зацепин
 Все, кто следил за ранним творчеством Цзя Чжанкэ, вероятно, сказали бы, что этот китайский вундеркинд – реалист, фиксирующий внимание на грубых текстурах и медлительных ритмах провинциальной жизни. Кто мог предположить, что в картине Мир он станет играть с анимационными вставками и балетными номерами всех цветов радуги? И кто бы мог предугадать, что в фильме Натюрморт мы увидим НЛО, взлетающий с плотины Санься?
Как и Китай в сегодняшних газетных заголовках, фильмы Цзя звучат как смесь эпических амбиций и неуютных диссонансов – они как бы расширяют взгляд на жизнь, и визуализируют сиюминутность повседневных переживаний наряду с тем, что движет нацией, неистово стремящейся к прогрессу. Эти всплески воображения совпали с другими прорывами последних лет, что усложняет наше понимание искусства Цзя. В дополнение к государственной поддержке его проектов и выигранному в Венеции Золотому Льву за фильм Натюрморт, он ушел со съемочной площадки в Шаньци и репозиционировал себя как национальный автор широкого профиля.
В своих последних работах – Круглосуточном городе, сочетающем в себе документальную и художественную технику, и в короткометражке Плачь по мне, река, Цзя заболел ностальгией. Транслируя настроение, пришедшее из времен маоизма и избиения на площади Тяньанмынь в 1989 году, посредством серии эстетических и поп-культурных отсылок, эти фильмы показывают, что Цзя находится на пике синефилии и метакинематографии. Эти картины не только воплощают то, каково жить после двух этих великих поколенческих переломов - играя аллюзиями, они предлагают короткий взгляд на то, что означало китайское кино для национальной аудитории, в прошлом и в настоящем.
Как ведущий китайский режиссер своего поколения, чувствуете ли вы давление или ответственность за то, как вы представляете Китай для зарубежной аудитории?
Я никогда не чувствовал, что у меня есть особая ответственность перед какой-либо аудиторией. Моя цель, как китайского артиста, выразить то, что мы переживали и чувствовали, но это выражение чувств не ограничено, и оно не направлено на зрителей какой-то определенной страны. Одной из причин, по которой я стал снимать фильмы, было желание заполнить белые пятна кино, его умолчания, рассказать о той жизни, которую я знал. Я вырос в провинции Фаньян, Шаньци, и жил там до тех пор, пока мне не исполнился 21 год. Четыре года в Пекине я обучался кинематографии и обнаружил, что не было ни одного фильма, который имел бы хоть какое-то отношение к моей жизни. Я хотел выразить все памятные вещи, которые я пережил, и думаю, что это и есть моя первейшая ответственность, как кинорежиссера. Какие фильмы вы изучали в Пекинской Киноакадемии?
В Пекине у нас была учебная программа, которая покрывала историю мирового и китайского кинематографа. Обе эти истории сильно повлияли на мое творчество, но я особенно дорожил тем, что познакомился с китайским кино с момента его зарождения (Динцзюншань, 1905) и вплоть до 80-х годов. Когда кино пришло в Китай, и соединилось с китайской культурой, появилось много интересных результатов. Китайский народ всегда очень любил театр, мы имеем богатые традиции Пекинской оперы и пиньшу (pingshu - китайская форма народного театра, в котором один актер рассказывает истории со сцены – прим. ред.), это был театр как высокое искусство. Даже сейчас мы иногда используем китайское слово "представление" для обозначения фильма. Когда мы изучали историю мирового кино, мы также изучали его с самого начала, с братьев Люмьер и Мельеса. В это время для студентов было три наиболее важных кинематографа – французский, японский и советский.
Вы написали большую часть своих сценариев сами, но сценарий Круглосуточного города вы писали совместно с поэтессой Жай Йонмин. Можете ли вы описать, как это происходило и почему вы стали с ней работать?
Прежде, чем мы начали работать над сценарием, мы долгое время говорили о жизни рабочих, о фабрике, и какие дискуссионные темы мы хотели бы раскрыть в этом фильме. После того, как мы переговорили, я написал сценарий и позже отдал пересмотреть его Жай. Она – уроженка Ченгду, глубоко понимает этот город, и она очень помогла мне приблизить этот фильм к местности. Я также понимал, что в фильме будет много женских персонажей, и Жай очень помогла мне в том, чтобы уловить чувства и мысли женщин в тех ролях, которые исполнили Лю Липинг, Джоан Чен и Жао Тао.
4 страницы
1 2 3 4  
|
|
|
|
Версия для печати
