Елена Сибирцева
Авторы фильмов Шультес и Охотник режиссер Бакур Бакурадзе и соавтор сценариев Наиля Малахова – о кинообразовании вообще и своем обучении во ВГИКе в частности.
Читать далее
|
|
|
|
|
7 января 2009
Иван Денисов
 Призраки и восставший дракон (1970) тиражируется на Западе под несколькими названиями, самые распространённые из них: Проклятье слепой и Татуированная фехтовальщица. К сожалению, сотрудничество таких ярких индивидуальностей, как Ишии и Кадзи, не стало особенно удачным. Конечно, фильм сделан Ишии на высоком профессиональном уровне, но без особого вдохновения. Даже включение в "нинкйо" мистических элементов и привлечение Тацуми Хидзикаты из Кошмарных уродов не слишком помогает. Запоминается разве финальная схватка, где Ишии лишний раз напоминает, что даже не в лучшей форме он сильнее многих и поединок на мечах может превратить почти в галлюциногенное зрелище. Кадзи же в роли главы клана, которой приходится противостоять отрицательным якудза и связанной с потусторонними силами слепой мстительницей, конечно, очаровательна, но не столь эффектна, как в лучших ролях. Кстати, Ишии и Кадзи позже встретятся и на "Тоэй", на фильме Современное благородство (1973), но эту работу сам режиссёр считает одной из своих неудач. Хотя друг о друге актриса и постановщик отзывались с неизменным уважением. Ишии отмечал интеллигентность, уравновешенность и работоспособность Кадзи, а сногсшибательная Мейко превозносила оригинальность творческого мышления Теруо-сана. Правда, при этом она добавляла, что его манера работы один раз стоила ей пары шрамов. Дело в том, что Ишии часто снимал кошек и для Фехтовальщицы ему требовалась сцена, где чёрная кошка слепой мстительницы нападает на Кадзи. Трогать остроухую актрису и отрезать ей когти режиссёр запретил, поэтому когда хвостатая кинозвезда вошла в роль, то изрядно поцарапала первую красавицу Японии.
Кадзи попадёт на "Тоэй" только к 1972 году, а Ишии после Восставшего дракона уже ждали с распростёртыми объятиями на главной в его жизни студии. Начало 70-х обозначило серьёзные изменения в политике студии, прежде всего в работе с криминальным жанром. "Нинкйо" стремительно выходили из моды, а на смену им приходили жестокие, реалистичные и динамичные "дзицуроку". Во главе революции на "Тоэй" был, конечно, гениальный Киндзи Фукасаку с Боями без чести и жалости, но не стоит забывать, что перелом во многом состоялся благодаря гангстерским лентам Ишии начала 60-х с их казавшимися тогда немыслимыми отсылками к западному кино, непривычно динамичным темпом и оригинальными сюжетными ходами. Ишии не видел себе места в "дзицуроку": "Фукасаку – замечательный режиссёр и прекрасный человек. Я его большой поклонник. Он пример того, как можно делать фильмы для себя и при этом добиться огромного успеха. Правда, хотя я и признаю значимость и уникальность криминальных лент Фукасаку, мне больше по душе его драмы. А его подход к гангстерскому кино мне не очень близок. Якудза у Фукасаку реальны, а мои – киношные герои". (Для полноты картины стоит процитировать и Фукасаку: "Ишии пришёл помогать "Тоэй" своими интересными и оригинальными идеями. Его фильмы повлияли на многих режиссёров. Но мы с ним совершенно разные. Ишии – денди, а я – реалист"). Так что наш герой продолжал делать гангстерское кино в своей манере (например, Большой побег), ну а о неистовом постановщике Кошмарных уродов напомнили две ленты 1973 года - История женщины-якудза и Клан забывших о восьми добродетелях.
 История женщины-якудза - это очередное пиршество для глаз, смешение всевозможных жанров и очевидное (но не акцентируемое) выворачивание наизнанку устоявшихся традиций. Речь идёт о традиции "женского нинкйо", к которому Ишии раньше имел непосредственное отношение (вспомним серию Восставший дракон). История является сиквелом классического "pinky violence" Норифуми Сузуки Секс и ярость, снятого в том же 1973 году. Отличный фильм Сузуки умело соединил традиционную историю о прекрасной якудза-мстительнице с эротикой, но Ишии пошёл гораздо дальше. Его фильм о прекрасной и смертельно опасной Иношико Очо, вступающей в схватку с бандой якудза-контрабандистов, несётся на небывалой скорости, не переставая ошеломлять зрителя изобретательностью. Между прологом (героиня расправляется с негодяями, одновременно теряя одежду) и финалом (обнажённые красавицы разделываются с якудза при помощи всех видов оружия) происходит столько безумных и бросающих вызов логике событий, поданных через сюрреалистическое восприятие Ишии, что фильм хочется пересмотреть заново, едва он заканчивается. Помимо внешней эффектности История характерна ещё и издевательством над образом однозначно непогрешимой героини: в отличие от Иношико Очо из Секса и ярости Иношико Очо из Истории женщины-якудза более цинична и куда менее добродетельна. Красавица Рейко Ике сыграла здесь едва ли не лучшую роль, превзойдя не только звёзд "нинкйо" вроде Дзюнко Фудзи или Кьоко Энами, но и эталонных исполнительниц ролей расчётливых интриганок из "нуаров", например, Барбару Стэнуик.
Изменения в 70-е претерпевал и самурайский фильм. Из режиссёров "Тоэй" в его реформировании особенно отличился Эйичи Кудо (Большая бойня), а вот Ишии, по собственному признанию, никогда особенно не любил "дзидай-гэки". Опыт у него был (фильм 1964 года Похищение золота сёгуна), но режиссёр не сохранил о нём особо приятных воспоминаний. Тем не менее, когда старый друг Тецуро Танба предложил Ишии экранизировать мангу Кадзуо Коике Клан забывших о восьми добродетелях, тот не стал отказываться и сделал один из самых безумных самурайских фильмов в мировом кино.
 Кровавые комиксы Коике с большой долей эротики уже были успешно перенесены на экран и их экранизации стали символами нового, жестокого и циничного самурайского кинематографа (серии Одинокий волк и волчонок и Лезвие Хэндзо). Но Ишии снова пошёл дальше всех. В оригинале его фильм называется Самурайское кино в стиле "порно" - бусидо бохачи. "Бусидо", напомню, кодекс самурая, а "бохачи" - низшая степень в иерархии якудза, все, кто связан с проституцией и живым товаром, в примерном переводе - "забывшие восемь добродетелей". Именно "бохачи" нанимают ронина Широ, которого преследует полиция, в качестве наёмного убийцы. Поработав на новых хозяев, Широ быстро убеждается, что гордящиеся внешней независимостью и псевдобунтарством якудза на самом деле - обычные бандиты, после чего главный герой выходит на тропу войны против всех своих врагов. В Клане мы получаем привычное для лучших фильмов Ишии триединство секс + насилие + незабываемый изобразительный ряд, но не только это. Картина к тому же жестоко высмеивает мифы о самурайской чести и благородстве среди преступников, а в образе Широ Ишии и Танба (пожалуй, самая запоминающаяся роль среди нескольких сотен, сыгранных актёром) явлен идеальный герой "разочарованных 70-х" - циничный одиночка, презирающий власть, бунтарей и преступников в равной степени и живущий только ради вечного противостояния многочисленным врагам. Эффект от фильма был настолько велик, что сразу же был запущен сиквел, но ни Ишии, ни Танба не стали в нём участвовать.
1974 год в Японии положил начало моде на фильмы о восточных единоборствах. В духе главенствующих настроений японские фильмы отличались от гонконгских куда большей жесткостью и аморальностью. Бывший автор добротных "Нинкйо" и самурайских лент Шигехиро Одзава оказался вытеснен из якудза эйга волной "дзицуроку" и все свои агрессивные эмоции выплеснул в блистательном Уличном бойце, заодно превратив отличного актёра Сонни (Шиничи) Чибу в суперзвезду. На "Тоэй" решили, что для укрепления звёздного статуса Чибы идеально подойдёт как раз автор "Клана забывших о восьми добродетелях". Сам автор так не считал и всячески старался избежать работы над проектом. Но уклониться от контрактных обязательств Ишии не удалось. Тогда он решил попробовать иной подход и снять фильм так, чтобы продюсеры признали его неспособным на работу с картинами о каратэ.
|
|
|
Версия для печати
