Антон Сазонов
Профессиональный фигурист Андрей Грязев ворвался в мир кино одним прыжком. Антону Сазонову стихийно талантливый режиссер рассказал о том, какое место в его жизни занимают фигурное катание и кино, как он находит героев для своих фильмов и что собирается делать дальше.
Читать далее
|
|
|
|
|
15 октября 2008
Алексей Коленский
 "Ги-и-иш, мии-исс Ги-и-иш" - дразнился несносный Гриффит. Ниже всех фаворитов неутомимый фантазер и изобретатель киноискусства, ставил ближайшие к себе светила – бессмертных сестричек Лилиан и Дороти Гиш. Режиссер, усеявший небосвод первыми пригоршнями кинозвезд, был сведущ в магии света, ритма и монтажа, как никто другой в раннем Голливуде, но в друзьях и женщинах он разбирался куда хуже. В силу этого порока патриархального южного джентльмена к 55 годам художник лишился денег, деловой репутации и работы, сохранив самое ценное – славу волшебника, освятившего белый экран первым вдохновением и первой загадочной улыбкой кинематографа. Улыбку звали Лилиан (слава резвушки Дороти радостной виньеткой завилась у имени талантливейшей сестры). Старшая Гиш - самый хрупкий и драгоценный бутон в оранжерее первых кинозвезд, воздвигнутой и расцвеченной гением Дэвида Гриффита. Чтобы разглядеть Лилиан, следует приблизиться к этому величественному сооружению. Это долгий, извилистый, головокружительный путь.
Узколицый, горбоносый, губастый и долговязый Дэвид увидел свет в 1875 году на кентуккийской ферме, поднявшейся из пепелища родовой усадьбы бывшего аристократа и полковника фермера Джейкоба Гриффита. Досуг семьи составляло домашнее чтение Шекспира и Диккенса. Потеряв кормильца, мать и сыновья в поисках заработка переехали в ближайший городок Луисвилль, где Дэвид дебютировал на любительской сцене. Одновременно он взялся за перо, позже прибился к бродячей труппе и оказался в Нью-Йорке 1906 года. Осознав, что провинциалу не пробиться на сцену метрополии, Гриффит решительно нырнул на самое дно артистического мира – на фабрику Эдисона, производившую микро-фильмы для демонстрации в первых кинотеатрах-пятицентовиках – "Никель-одеонах". Эдисон не нуждался в сценаристах, но Гриффита выручила фактура и сценический опыт – здесь он дебютировал как актер. Продав пару дюжин сюжетов конкурентам изобретателя кинетоскопа - студии "Байограф" – однажды он заменил приболевшего режиссера. Дебют оказался более чем успешен. Похищение Долли - печальная комедия о выкраденном цыганами ребенке - была снята за два июньских денька 1908 года на 65 долларов, продавалась прокатчикам по 100 долларов за одну копию. Спустя пару недель скороспелый постановщик перевоплотился в бессмертного художника – это произошло в тот момент, когда Гриффит укрупнил сентиментальный сюжет выразительным крупным планом лица исполнителя.
Этот революционный жест изменил историю кинематографа и человечества. Разделившиеся друг против друга Лицо и Событие вступили в борьбу, вскоре названную киноискусством. Линией фронта стала дистанция - произвольно формулируемое художественным воображением зрителя расстояние между знаком (мизансценой или гримасой) и означаемым (интригой). На этом пространстве вступали в игру ритм, монтаж и свет.
Сумасшедший успех, сопутствовавший четырем сотням одночастевок раннего Гриффита объяснялся тем, что артист, полюбившийся его камере, становился Лицом – подвижным знаком множества сюжетов. Лица стали узнаваемы, любимы, восхитительны, бесценны для публики… Для режиссера дела обстояли иначе. Гриффитовская одержимость работой (по 16 часов в сутки, без выходных) объяснялась тем, что процесс съемки и монтажа открывался режиссеру как непрерывное раскрытие образа. Публике представлялись не "скачущие картинки", а внутреннее состояние Лица в обстоятельствах, беспрестанно навязываемых мастером. До 1916 года Гриффит твердо верил, что это состояние преображает сознание человечества. Для этой веры имелись веские основания. Со времен кровопролитной войны, затеянной во имя Соединения Штатов, едва минуло 50 лет. Юг как цивилизационный очаг, как воплощение патриархального уклада был уничтожен не только политически. Изменился социокультурный топос страны - территория Америки стала зыбкой, проницаемой в ряду смыслов. Красноречивый факт: в большой массе войска Северян комплектовались новоприбывшими эмигрантами – блудными детьми Европы. Кровь, пролитая с 1861 по 1865 годы, была кровью отцов Америки, истребляющих друг друга ради воссоединения детей лишенных опыта отцовства - произвольно (Север) и насильственно (Юг, случай Гриффита). В специфическом, прежде всего, ценностном смысле страна "помолодела", раскрыв двери рассудка эмоциональной ревизии действительности. Поколенческой иконой, символическим "отцом" нации становился любой крайний, эмоционально подкупающий персонаж. Убитый Политик, Угнетаемый Ребенок, Атакуемая Женщина, Избитый Клоун.
Первой звездой Гриффита стала безработная бродвейская актриска Мэри Пикфорд. Обладая несомненным талантом инженю с аккуратно-костистой физиономией, блестящим глазом и железной хваткой, Мэри первой из американок прорвалась в суперзвезды мирового масштаба и порвала со своим Пигмалионом. Не менее существенно то, что, пригласив на пробы подруг по сцене, она подарила Гриффиту его истинную музу.
3 страницы
1 2 3  
|
|
|
|
Версия для печати
