Антон Сазонов
Профессиональный фигурист Андрей Грязев ворвался в мир кино одним прыжком. Антону Сазонову стихийно талантливый режиссер рассказал о том, какое место в его жизни занимают фигурное катание и кино, как он находит героев для своих фильмов и что собирается делать дальше.
Читать далее
|
|
|
|
|
23 августа 2008
Владислав Шувалов
2. Месть, обрушенная на Канн
 То, как мир принял Олдбой (2003), общеизвестно. Психопатологическая драма оказалась номинированной на "Золотую пальмовую ветвь" 57-ого Каннского МКФ и была удостоена одной из главных наград - Гран-При жюри. Квентин Тарантино, председатель жюри 2004 года признался Паку, что буквально рыдал над фильмом, - настолько запала в душу американского гения трагедия мести, обнаженная корейским режиссером. Тема была близка Тарантино: в это самое время по миру шла его дилогия мести Убить Билла (2003-2004). К слову, в период ажиотажа вокруг Олдбоя, который купили десятки стран – от Израиля до Венесуэлы, от Японии до Аргентины, – пресса не раз подвязывала корейца к феномену Тарантино, кино которого было известно органичным сочетанием брутальности и нежности, кровавости и романтики. В этот период Паку часто задавали вопросы, близок ли ему кинематограф заокеанского коллеги, можно ли сравнивать их ленты? И если месть была обозначена обоими художниками как их фирменное блюдо, то стоит ли "подавать это блюдо холодным"? Пак отшучивался, что месть может быть и сладкой. Можно дополнить, что Олдбой был обречен стать пикантно острым блюдом, следуя традициям корейской кухни. Но прикрывшись отговорками, не вызывавшими сомнений у европейцев, Пак изящно уворачивался от сравнений с фильмами Тарантино. В этом проявлялись дух здоровой конкуренции и эго художника, который не терпит сравнения с себе подобными. А между тем, без шуток, у Пака Чхан Ука и Квентина Тарантино обнаружилось немало общего: они были одногодками, их дебюты стартовали единовременно, в 1992 году, а к моменту встречи, в 2004-м, они оба имели в своём активе по пять полнометражных картин.
После Олдбоя Цой Мин Сик – исполнитель главной роли стал самым узнаваемым лицом корейского экрана. Его герой по имени О Дэ Су, неадекватный тип и пьяница после выхода из полицейского участка пропадает на 15 лет. Все эти годы он был узником одиночной камеры, имевшей вид гостиничного номера. Когда-то у него была жена и дочь, но жена была убита, а взрослая дочь проживает за границей. На протяжении своего заточения О Дэ Су получает информацию извне только по телевизору и ничего не знает ни о своих тюремщиках, ни о причинах ареста. Насколько странным было исчезновение героя, настолько неожиданным оказалось его освобождение. Зритель, как и герой, не знает, кто и за что подверг страданиям О Дэ Су. Шаг за шагом, по обрывкам своих воспоминаний, герой продвигается по фильму, пытаясь выйти на след своих мучителей, не подозревая, что его жизнь на свободе является частью ещё более бесчеловечной игры…
Зрителя приковывают к экрану закрученность интриги, тайна изощренного плана и неотразимая ярость, с которой Цоем Мин Сиком была сыграна главная роль. Жестокие эпизоды поданы чрезмерно натуралистично - в силу шокового эффекта некоторые зрители сошли с дистанции. Поедание героем живого осьминога или вырывание зубов для многих стало непреодолимым препятствием на пути к признанию достоинств картины, автор которой весьма талантливо организовал стремительную динамику сюжета, умело использовал романтический потенциал образов, и создал, в буквальном смысле, сногсшибательную интригу.
Сам автор признавался, что его привлекает месть как результат важнейшего переживания, определяющее поведение индивида. Это то чувство, которое служит катализатором человеческих качеств – целеустремленности, смелости, решительности, готовности изменить свою жизнь и сдвинуть с оси окружающий мир. В контексте архитипического сознания месть является дорогой к обновлению жизни. "Мы, корейцы, считаем, что для того, чтобы родиться заново, получить новую судьбу и новое счастье, человек должен пройти через сильные страдания", - говорил Пак в интервью английскому журналу "Тайм аут".
Пожалуй, это один из удачнейших фильмов о феномене возмездия в том смысле, что на примере главного героя подчеркивается дуалистическая природа мести. О Дэ Су вызывает одновременно и сострадание, и отторжение. Он поставлен самим сюжетом в такие чудовищные условия, что его действия невозможно счесть приемлемыми. Именно так яд мести отравляет жизнь мстителя, чей поступок социальное окружение может обосновать, но при этом, встав на тропу войны, мститель уже никогда не обретет душевного покоя и лишь воздвигнет ещё более высокие барьеры на пути к благодатному успокоению. Финал доводит героя и зрителя до полной изможденности – ровно так, до психического истощения, работает механизм возмездия. В контексте криминального жанра популярность фильма Пака Чхан Ука свидетельствовала о том, что режиссер предложил зрителю наиболее убедительное обоснование совершаемых на экране злодеяний, нежели его соотечественники. На уровне бытовой этики преступление (и даже убийство) может обрести перспективную легитимность, если будет представлена в комфортной для зрителя оболочке; это известно. Месть издавна служит оправдательным мотивом преступлений. В случае возмездия смертоубийство даже приобретает налет благородности, который успокаивает совесть преступника и снимает в глазах общественности остроту негативных коннотаций с факта преступления. Именно с подобным этическим толкованием кровавые истории Пака приняли за пределами Кореи Олдбой около двух лет путешествовал по фестивалям, получая призы от Гонконга и Бангкока до Сиджеса и Стокгольма.
|
|
|
Версия для печати
