Иван Кислый
Неполным будет утверждение, что в Аире Вайда виртуозно соединил литературную основу с документалистикой. Нет, более того: он поставил под вопрос сосуществование жизни и кинематографа. Вайда спрашивает: перестает ли жизнь, заснятая на пленку, быть жизнью? И дает вполне однозначный ответ.
Читать далее
|
|
|
|
|
2 июля 2008
Владислав Шувалов
В её жизни внешне всё замечательно: она обеспечена, ей завидуют подруги и соседки, семейный уют является примером для окружающих; у неё заботливый трудолюбивый муж, умные здоровые дети. Но откуда в глазах героини тоска?
На экране, в интерьерах минимализма, без остросюжетного и визуального допинга рождается "персона", которая воплощает в себе силу, притягивающую внимание. Видимо, поэтому в выборе иранского фильма сработал провидческий дар Лив Ульман, председателя жюри Московского кинофестиваля – единственного, наверное, человека в мире, кто имеет право говорить от лица (или точнее, отражения, духа) гения ХХ века Ингмара Бергмана, с которым она проработала свыше 40 лет и впитала в себя мироощущение и художественные принципы выдающегося художника. Ульман выбрала простоту, выведя на орбиту интереса персонажа с невысказанными вопросами к себе и своей жизни. Ведь нередко мы сами не можем сформулировать то, что нас гложет и лишает покоя при внешне благоприятных житейских обстоятельствах.
Гораздо продуктивнее искать ответы, если знаешь вопросы. Однако это не означает, что фильмы, проблематизирующие четко очерченные и насущные темы, могут оказаться простыми. Наряду с иранской картиной хочется отметить два других (и тоже - лучших) конкурсных фильма, репрезентирующих экологию отношений и выдержанных в русле изобразительного минимализма – американскую драму о гражданском поступке и попытке противодействия бездушной государственной машине (Посетитель) и итальянской драме о преодолении семейного кризиса, спровоцированного материальными трудностями и безработицей (Дни и облака).
 Посетитель (The Visitor, 2007) снят не по-американски вдумчиво и осторожно. Ознакомившись с биографией Томаса Маккарти, можно понять истоки его интеллигентского подхода. Он закончил Йельский университет, имеет театральный и актерский опыт, пишет сценарии к своим фильмам. Его режиссерский дебют Станционный смотритель (The Station Agent, 2003) прошёлся по 15-ти фестивалям. С десяток фестивалей было и у второго фильма – Посетитель. Ричард Дженкинс, получивший приз ММКФ за лучшее исполнение мужской роли играет профессора Уолтера Вэйла, который проживает в Коннектикуте, но по делам приезжает в шумный Нью-Йорк. С первых кадров режиссер дает понять надломленное состояние немолодого мужчины, потерявшего жену. Вдовец остыл к академической работе, и в память о жене, которая была пианисткой, безуспешно учится играть на фортепиано. Характер героя и требование соблюдения приличий не позволяет ему выплескивать вовне то, что творится на душе. …Открыв своим ключом дверь нью-йоркской квартиры, Вэйл оказывается втянутым в историю, которая усилит отчуждение и умножит внутренние проблемы. Герой сталкивается с нелегальными эмигрантами, которым некий проходимец, в отсутствие хозяина, сдавал его квартиру. Не позволяя себе выкинуть горе-арендаторов на улицу, оставив людей без крыши над головой, интеллигент Вэйл разрешает им пожить в своей квартире и тем самым ближе знакомится с непрошенными гостями: сирийцем, играющим на барабане в джаз-клубах и парках, и африканкой, продающей экзотические украшения на местной барахолке. Вопреки представлениям о нахрапистой и агрессивной лимите, гости оказываются культурной и во всех отношениях порядочной парой, с которой у Вэйла завязываются тесные дружественные взаимоотношения. Утратив доверие к соотечественникам, герой проникается теплотой к иностранцам – простым малообразованным людям, живущим в постоянном страхе быть разоблаченными и депортированными, испытывающим такие трудности, с которыми Вэйл никогда в жизни не сталкивался. Герой на собственном опыте ощущает мракобесную силу синдрома "11.09.01", определяющего лихорадочное и необъяснимо враждебное отношение чиновников к иностранцам (а также всякому, кто готов им помочь). Вэйл - стопроцентный американец и законопослушный гражданин, проявив сочувствие к нелегалам, ставит себя в положение правонарушителя и чувствует на собственной шкуре, как это так - оказаться недогражданином, "посетителем" в собственной стране. Сначала он потерял жену, потом - страна отбирает у него близких людей. Тема чрезвычайно острая не только для американцев, но и для жителей других стран суверенной демократии, в которых во имя декларируемой безопасности и мифических национальных интересов возводятся искусственные барьеры, разобщающие людей, причиняющие им боль и страдания.
Фильм делает Ричард Дженкинс – актер высокого класса, который играл хоть и не первые роли, но зато в сотрудничестве с самыми требовательными американскими режиссерами, известными своей ставкой на нетривиальную актёрскую игру (Вуди Аллен, Майк Николс, Джоэл Коэн, Клинт Иствуд, Сидни Поллак). Несмотря на камерный характер, фильм содержит прекрасные натурные съёмки Манхэттена, и воспевает ту самую изобразительную красоту города, которая памятна по фильмам таких певцов Нью-Йорка как Мартин Скорсезе, Джим Джармуш или упомянутый Вуди Аллен. Свободный живой город контрастирует с душной атмосферой всеобщей подозрительности и недоверия.
К Нью-Йорку имеет косвенное отношение и следующий герой конкурсной программы фестиваля – миланец Сильвио Сольдини. Он изучал киноискусство в Нью-Йоркском университете, но в отличие от своих коллег, иранца и американца, у Сольдини значительно выше авторитет в мире кино. Режиссер, отмечающий в этом году своё 50-летие, в профессии четверть века. Знатоки итальянского кино, до недавнего времени пребывавшего на задворках Европы, знают, что его фильмы приглашались едва ли не на все национальные кинофестивали (включая Венецианский), а две картины – Хлеб и тюльпаны (Pane e tulipani, 2000), Сгорая на ветру (Brucio nel vento, 2002) - были номинированы на премии "Давид" Донателло, Итальянского национального синдиката киножурналистов и Европейской киноакадемии.
 В фильме Дни и облака (Giorni e nuvole, 2007) Сольдини изображает среднестатистическую буржуазную семью и затем испытывает её на прочность, вгоняя в "черную" полосу житейских проблем. Муж, один из руководителей судоходной компании, обеспечил семье устойчивое положение: жена избавлена от зарабатывания денег и занимается любимым и бездоходным делом, реставрируя фрески, дочь получила дорогое образование и, как водится, предпочитает жить отдельно; есть шикарные апартаменты, яхта, возможность наслаждаться жизнью. Всё меняется, когда героя в связи с внутрикорпоративным кризисом отношений выводят из состава руководства компании – вчерашний партнер по бизнесу оказывается без работы. Конкуренты не приглашают - у них тоже кадровые сокращения и оптимизация, кредиторы давят, огласка безработицы неприемлема и постыдна. Герой длительное время скрывает критическое положение от жены, проедая накопленную мошну, пока не оказывается перед угрозой банкротства. Завязка напоминает фабулу фильма Лорана Канте Тайм-аут (L'Emploi du temps, 2001). Но герой Сольдини не добровольно решил испробовать вкус другой жизни, как это было во французском фильме. Коллизия ленты Дни и облака предполагает более драматический и безысходный оборот, а потому лишена трагикомедийных черт картины Канте.
Есть такая истина, что лучше вообще не иметь, чем – иметь и потерять. От материальных благ и привычек отвыкать тяжело и болезненно. Опуститься на другую, более низкую, ступень общественной лестницы для людей, ориентированных на социальную активность и публичную демонстрацию жизненного успеха, подобно смерти. Проблематика фильма обозначается в течение первых 15 минут, а дальше начинаются хождения по мукам и попытка жить в условиях материального краха (отказ от былого комфорта, безнадежные попытки эффективного трудоустройства, унизительные собеседования, стыд перед друзьями, одиночество, переезд в другой район, семейные проблемы). Судьба, что называется, ломает людей через колено. Жена бросает искусствоведение и устраивается работать в службу "товары на дом", муж не может найти ничего кроме физического труда – что говорить, люди, которым под 50, не имеют шансов начать жизнь заново и достойно устроиться. Социальная детоксикация губительна, отношения рушатся в первую очередь с самыми близкими людьми: жена, вспоминая о предпоследнем семейном кризисе, связанным с романом мужа на стороне, признает - "уж лучше бы ты снова завел любовницу, это я пережила бы менее болезненно". Нищета унижает, заставляет подсчитывать копейки, лишает достоинства. Ждёшь хэппи-энда как манны небесной - словно счастливый финал гарантирует выход из подобной (жизненной) ситуации. Зрительный зал пронизывает ужас одного из самых неотвратимых мифов гадкого капитализма – оказаться на обочине жизни, без средств к существованию.
В эту историю можно было бы не поверить и упрекнуть автора в том, что он сгущает краски – ну, не может быть, чтобы профессионал совсем не мог найти работу. Однако Сольдини подкупает знанием реалий и психологической нюансировкой. Фильм определенно претендовал на самые высокие награды, если бы не конкуренция со стороны социально ориентированной художественной среды конкурсной программы. В итоге, Маргарита Буй была удостоена премии ММКФ за лучшее исполнение женской роли - видимо, жюри поощрило её героиню за проявление жизнестойкости, большей, чем у мужа. Актёр Антонио Албанезе, внешне похожий на Клода Брассера, встраивается в галерею прямодушных итальянских неудачников, но проигрывает многим соотечественникам - от Альберто Сорди до Марчелло Мастроянни.
Все три фаворита – Проще простого, Посетитель, Дни и облака, снятые на разных континентах, объединены идейными и пластическими компонентами. Выпуклое человеческое содержание фильмов, не оставляющее зазора между экраном и зрителем (а надо заметить, что Проще простого был также удостоен Приза Жюри Российской кинокритики за лучший фильм Основного конкурса) определило тематическую доминанту фестиваля, связанную с озабоченностью киноискусства социальными проблемами, уменьшив шансы на победу прочих конкурсантов ММКФ.
|
|
|
Версия для печати
