Антон Сазонов
Профессиональный фигурист Андрей Грязев ворвался в мир кино одним прыжком. Антону Сазонову стихийно талантливый режиссер рассказал о том, какое место в его жизни занимают фигурное катание и кино, как он находит героев для своих фильмов и что собирается делать дальше.
Читать далее
|
|
|
|
|
27 марта 2008
Переходный возраст
Алексей Гуськов
 Играючи, он собирает из подручного мусора сложные и захватывающие коллажи, легко покоряет умением составить, приготовить и подать непотребные в общепринятом смысле компоненты в виде оригинального запоминающегося блюда, неизменно превосходящего качество своих составляющих. Он живое и парадоксальное доказательство того, что культурный уровень творца не является определяющим фактором для художественного качества его произведений. Он не замечен в пристрастии к "большому искусству" - среди его любимых фильмов практически нет общепризнанной киноклассики (одним из редких исключений является "Особая банда" Годара), он любит и использует в кино музыку, не претендующую на академическую сложность. При этом его фильмы, вдохновение для которых режиссер черпает в спагетти-вестернах, гонконгских боевиках или джалло, почти неизменно любят высоколобые критики, которым перечисленные жанры преимущественно безразличны, а звуковые дорожки к его фильмам легко обретают автономный культовый статус.
Ни один фильм этого режиссера не растет в чистом поле, и определять происхождение тех или иных цитат, ходов и сцен - любимое развлечение тысяч его поклонников и недругов по всему миру. Существует минимум два документальных фильма, обличающих его в плагиате. При этом каждая его картина - новое слово в кино, и при неимоверном количестве заимствований является безусловно самостоятельным и часто очень оригинальным произведением. Он обладает силой изменять каждым своим фильмом кинематограф и отношение к кино, не боится отказываться от основ конструкции и вводить в нее новые элементы. Эта очевидная сила независимости от условностей вызвала к жизни множество неудачных эпигонов, ни один из которых естественным образом даже не приблизился к мощности породившего толчка.
Грех не отметить исключительный дар в построении диалогов, которые часто не несут никакой смысловой или движущей нагрузки, однако многие его фильмы успешно держатся на легкой, прозрачной и неожиданно крепкой паутине невесомой болтовни героев. Сами по себе диалектические способности режиссера заслуживают отдельного упоминания - его речь стремительна и совершенно неуправляема, он полностью контролирует разговор и говорит исключительно то, что хочет. При этом понять, что из сказанного правда, а что безбожное вранье в целях потехи, крайне затруднительно. В итоге его персону часто окружают неправдоподобные слухи, а о том, что же за проект из трех упоминавшихся в разных источниках режиссер разрабатывает в данный момент, догадывается наверное он один.
Фильмы режиссера понятны каждому представителю западной цивилизации - в них никогда не было ни капли интеллигентской зауми, сюжет не витает в облаках и не замахивается на обсуждение вечных общечеловеческих ценностей, мотивация персонажей крайне проста или даже неприятна, они крепко стоят на земле обеими ногами и определенно наследуют полное отсутствие рефлексий своего автора. Автор же не испытывет никакого беспокойства по поводу чужого мнения о его вкусах, семейном положении и моральном облике, плотности использования слова "ниггер" в своих фильмах или проценте применяемых чужих идей. Вместо этого он пишет сценарии для себя и других, продюсирует фильмы своих друзей, организует компании, продвигающие любимое кино в широкие массы американской общественности, и, конечно же, снимает.
Своеобразие его таланта особенно хорошо заметно на фоне приближенных коллег по цеху, у которых из тех же предпосылок и на той же почве чаще всего получается то, что и должно было - натуральный трэш, от фильмов категории B отличающийся преимущественно наличием серьезного бюджета.
Чопорные европейские кинофестивали не гнушаются бросать его кровавое и нецензурное развлекательное кино в один котел с экзистенциальными драмами Старого Света и изобретательной азиатской экзотикой. Он получил Золотую пальмовую ветвь Канн, чем сильно задел Никиту Михалкова. Десять лет спустя он дал Золотую пальмовую ветвь Майклу Муру, чем задел практически всех.
При выборе актеров он не опирается на их известность, а их репутация в глазах кинообщественности не имеет для него значения. За это ему должны быть вечно благодарны такие известные люди как Сэмюэл Джексон, которого режиссер вытащил на свет божий сорока пяти лет от роду, Джон Траволта, которому он не дал сгинуть в проходных фильмах, Ума Турман, которой теперь обеспечен вечный культовый статус, и многие другие.
Скорее всего, даже без сопровождающей текст фотографии любой догадался бы, о ком идет речь, потому что он такой на свете один. Квентину Тарантино, живому классику кино, сегодня исполнилось 45 лет.
|
|
|
Версия для печати
