Фильмы греческого режиссера
Теодороса Ангелопулоса никогда не были популярными. Слава настигла режиссера, когда тому было почти 60. То был период смены кинематографических эпох, отмеченный уходом великих мастеров и возникновением дефицита авторов, предрасположенных к большой форме и метафорическим обобщениям. Процессы глобализации вызвали к жизни кино панъевропейского производства, которое ставило своей целью ответить на насущные вопросы новой, объединенной Европы (фильмы
Вима Вендерса,
Эмира Кустурицы, Тео Ангелопулоса).
1. Старикам тут не место
Миновав пик фестивального почета, ознаменованного рядом наград Каннского фестиваля, в частности за фильмы
Взгляд Одиссея /1995/ и
Вечность и один день /1998/, а также отмеченного многочисленными ретроспективами автора (в том числе в нашей стране), кратковременный интерес к фильмам Ангелопулоса пошел на спад. Сегодня оказывается незазорным признаться в неприязни к фильмам грека, подчеркивая их зрительскую изоляцию и авторский снобизм. Публика, воспитанная в духе восприятия кино как продукта энтертейнмента, если и удержится ото сна, то через двадцать минут после начала очередного фильма Ангелопулоса будет взбешена символическими излишествами и экранным занудством.
В работах Ангелопулоса, действительно, раздражает многое, и с каждым фильмом все сильнее: путаная нелинейность структуры, медлительность действия, сверхпродолжительные планы, педалирование поэтической образности, иллюстративность картин о потерянности человека в водовороте времени.
