| |
|
|
Елена Сибирцева
Авторы фильмов Шультес и Охотник режиссер Бакур Бакурадзе и соавтор сценариев Наиля Малахова – о кинообразовании вообще и своем обучении во ВГИКе в частности.
Читать далее
|
|
|
Алексей Коленский
Не быть Джоном Малковичем
10 декабря 2008, 10-18
Джон Малкович
 В классической литературе зверушки пристроены комфортно – там "с ласточкой Катулл и с соловьем Державин", Гулливер при гуингмах, Вронский с Фру-Фру, "мой сурок со мною" и нет Есенина без коров, жеребят и собак. На экране все иначе, кинообъектив – беспощадный реалист - знает: артисты ревнивы, как кошки, звезды не выносят даже менее разумных конкурентов, оттого и сами частенько напоминают братьев наших меньших. В том спектре "элизиума теней", где Валентино смахивает на миниатюрного богомола, Гейбл и Флинт на откормленных охотничьих псов, Богги на хладнокровного варана, а Николсон на жука-скакуна, Джон Малкович ассоциируется с зеленой гусеницей лениво объедающей сюжеты про спасение мира и соблазнение невинных: находчивый, харизматичный, медленный, яростный, с разборчивой неразборчивостью он выбирает истории в которых антагонист на полшага впереди и хоть на полголовы выше энергичного "хорошего парня". В неравной битве со стальными злодеями Д М роняли честь, судьбу и лицо Ривз, Иствуд, Кейдж, Джулия Робертс, Николь Кидман. Моральный выбор, сумерки сердечных мук скользкому парню по барабану – Малкович виртуозно владеет акцентами, превращающими картонных злодеев в первых любовников экрана. Как никто в Голливуде богатый полутонами и полувзорами, Д М поверх отпущенных обстоятельств поражает героя и зрителей проливая сквозь экран ностальгию по настоящему… Трудно припомнить сюжет, в котором этот невзрачный, курносый, плешивый коротышка с корявой челюстью не имел бы половых и идейных конкурентов! Иногда, За облаками, он умеет быть омерзительным как зоосадовский павиан – не для славы, для души. "В кинематографе все фальшивка: фальшива любовь, фальшив секс, фальшивы спецэффекты. В театре все иначе", - это еще что, в 55 можно позволить быть себе еще откровенней: "Я профессионал и просто выполняю свою работу… Играть в хорошей пьесе и в плохой пьесе - абсолютно одно и то же, играть трагедию не проще и не сложнее, чем фарс - это работа! …Самое важное для меня привнести в персонаж что-то, чего не было в нём раньше, то чего зритель никогда не видел", - пафос этой фразы звенит одержимостью телесно-онтологического порядка, душой гусеницы мечтающей воспарить прекрасной бабочкой и затмить мелкотравчатый голливудский инсектарий (см. "танец любви и отчаяния" в Быть Джоном Малковичем).
Читать далее
|
|
|
|
|
|
