Елена Сибирцева
Авторы фильмов Шультес и Охотник режиссер Бакур Бакурадзе и соавтор сценариев Наиля Малахова – о кинообразовании вообще и своем обучении во ВГИКе в частности.
Читать далее
|
|
|
|
|
20 октября 2009
Крис Родли Перевод: Татьяна Алёшичева
Когда вы работали над материалом съемочного дня, вы обсуждали с главными участниками съемок, чего хотите добиться и что идет не так?
Да. У Херба было любимое выражение: "Когда вы смотрите материал съемочного дня, не должно быть никаких сюрпризов". Особенно если все уже выверено и процесс пошел. Лаборатория проявляет именно так, как ты этого хочешь. Результат выглядит именно так, как ты запланировал. Никаких сюрпризов. Их и не было почти. Но, как я уже говорил, мы переснимали некоторые вещи, и это было то еще развлечение, потому что мы столько сил и времени положили с первого раза. А когда снимаешь на ч/б, чтобы что-то увидеть, приходится как следует светить. А в этом фильме очень много темных моментов. Цвета автоматически отделяются один от другого.
Я слышал, что, прежде чем приступить к съемкам, вы каждому участнику съемочной группы показывали Бульвар Сансет. Почему именно его?
На самом деле это один из пятерки моих любимых фильмов. Но конкретно с Головой-ластик в нем ничего не связано. Просто нужен был черно-белый фильм, снятый в определенной манере.
Персонажи этого фильма вдобавок принадлежат к совершенно особенному миру, это мертвый Голливуд. Прошлое.
Верно. Это как улица, ведущая в тот иной мир, притом сама улица по-настоящему красивая. Я разговаривал с Билли Уайлдером — так этот дом вообще не на бульваре Сансет находится! Лучше бы я этого не знал, понимаете. Он должен быть на бульваре Сансет. Только там! И он все еще где-то там стоит.
Голливуд в другом свете, в другом разрезе.
Уильям Холден и Глория Свенсон в Бульваре Сансет (1950)
А мне интересно, можно ли как-то истолковать пролог к фильму. Историю нам рассказывает мертвец, кто-то, кто, может быть, "грезит" или придумал весь фильм для нас.
Может, и так. Вы сами должны додуматься! Конечно, там происходит что-то похожее, потому что я люблю такие вещи. Но я не знаю, что именно.
Генри приснился этот фильм? Или он сам персонаж чужого сна?
Слушайте, этого я вам не могу сказать.
Я имею в виду — кто в фильме рассказчик? Это время от времени непонятно.
Так и нужно. Понятия не имею, что на это ответить. Если бы я был писателем, то, может быть, писал бы от первого лица или третьего... не знаю. Как есть, так и есть.
А когда вы выбираете собственную интерпретацию событий до съемок фильма — или уже во время, — чувствуете ли вы, что как-то очерчиваете рамки возможного для этого фильма?
Да, но, понимаете, я вообще об этом не думаю. И я ума не приложу, как вам объяснить, как это у меня происходит. Но мне и этого достаточно, чтобы объяснить актерам, что делать в той или другой сцене. А потом, когда они работают, понимаете, мне и этого достаточно, чтобы говорить: тут — отлично, а вот там — не очень. Можно сказать актеру: это не годится, потому что... и начать что-то объяснять. Но можно использовать для этого и аналогии или какие-то посторонние примеры, которых будет достаточно. И когда потом они делают все правильно, то даже не подозревают, насколько попали в точку, но попадают.
А вы долго придумывали манеру персонажей так разговаривать? Кажется, что эти редкие диалоги как-то по-особому задуманы.
Они и должны быть необычными. А получилось это благодаря репетициям. Есть масса возможностей произносить текст, которые никуда не годятся. Поэтому продолжаешь работать в том направлении, которое соответствует характеру персонажа, атмосфере. Занимаешься произношением, тише или громче, так и сяк. Можно рассматривать диалоги как звуковые эффекты или как саундтрек. И чтобы это все-таки работало на характер. И вот нужная манера найдена, они говорят правильно. Хочется надеяться, что большинство нужных интонаций найдется быстро и закрепится в фильме.
Там у вас ведь еще тикает. Безостановочное, почти подсознательное "присутствие".
Меня действительно восхищает эффект присутствия — то, что вы называете "паузой комнаты". Это тот звук, который слышишь, когда там тишина, между словами или фразами. Это довольно тонкая вещь, потому что по сути вроде бы тишина, но наполненная чувствами, и она может намекать на окружающий мир. А все это очень важно для выстраивания более широкой картины.
Одним из таких присутствий, кажется, является электричество: звук и энергия электрического тока. Голова-ластик — это самое первое проявление вашего восхищения электричеством. Вы это имели в виду?
Я не понимаю этого, ну или... Есть вещи, которые входят в дом, знаете... Они созданы или построены снаружи, за пределами дома, и все они говорят о времени и о жизни. А если с ними что-то не так или они не в надлежащем рабочем порядке, то могут означать что-нибудь еще.
Так вышло, что я полюбил электричество, но не то чтобы с ума схожу по новому формату электрических штекеров в Америке. Мне нравится электричество тридцатых и сороковых годов. И мне нравятся дымовые трубы заводов. Мне нравится огонь, дым, и шум мне тоже нравится. А звуки сейчас тоже ослабели.
Гудение работающего компьютера — как писк Микки-Мауса по сравнению с реальной мощью. В этой области все еще живет сила, но она уже немного другого формата, который мою душу не бередит.
Многие сцены в ваших фильмах показывают сбой электричества: неисправные неоновые лампы в прозекторской из Твин-Пикс, потрескивающие светильники в квартире Дороти Валленс из Синего бархата, например. Электрический ток тоже будто предвещает близкую опасность или откровение, как стробоскопический эффект, который вы постоянно используете в Твин-Пикс.
Да, так, точно так, вы правы. А что это значит — не знаю.
Электричество как-то связано с необъяснимым.
Ну да, только ученые этого не понимают. Они говорят: "Это движутся электроны". Но в определенный момент они констатируют: "Мы не понимаем, отчего это происходит". Я не ученый и никогда не обсуждал электричество с теми ребятами, которые в нем разбираются, но это сила. Когда электроны движутся по проводам, они обладают этой силой. Просто поразительно. Почему штекер или розетка имеют такую форму? А лампочки: я чувствую, как эти беспорядочные электроны атакуют меня. Похоже на прогулку под высоковольтной линией. Если проехать с завязанными глазами под проводами и по-настоящему сосредоточиться, можно их почувствовать. В таком засилье электричества есть что-то тревожное — теперь эти вещи стали очевидны. В голове растет опухоль. А то, что вы не можете ее увидеть, вовсе не означает, что она не вгрызается вам в мозг, понимаете?
Звучит зловеще — похоже на появление Убийцы Боба из Твин-Пикс.
Ну да, происходит нечто странное, когда рядом Боб. Будто сближаются разные миры. Это вам не станцевать в гостиной обычным летним вечером! Тут происходят совсем другие вещи. Похоже на ветер или атмосферные помехи, и открывается канал для того, чтобы вошло иное.
Учитывая, что Голову-ластик вы снимали целых пять лет, наверняка было непросто создать такой исключительно герметичный мир.
Это было ужасно. Теперь-то мне нравится говорить про Голову-ластик, потому что я возвращаюсь назад в то счастливое время. И к великолепным воспоминаниям. Но когда мы сидели без денег, меня постоянно удивляло, что для фильма имеет значение так много вещей. Прическа Джека не менялась, и наша "конюшня", и Американский киноинститут оставались теми же самыми. У нас был кадр, где Генри спускается в прихожую, поворачивает дверную ручку — а выходит за дверь только через полтора года! Эти вещи могли быть крайне пугающими — если думать, как сохранить настроение и точность, чтобы все срасталось и спустя четыре года. Это довольно непросто.
А вы не отчаивались из-за того, что конца-краю вашей затее не было видно?
Много раз. Однажды я подумал, что надо бы смастерить маленького Генри, сантиметров двадцать ростом, заставить его двигаться по маленькой картонной площадке и снять анимацию, просто чтобы заполнить пустые места! Во время съемок любого фильма бывают мрачные времена, и даже по окончании съемок. Не всем нравится то, что ты сделал, а негативная реакция — это сильная вещь. И даже позитивная чревата некоторым расстройством, потому что в следующий раз ты опять захочешь доставить людям удовольствие. Надо просто-напросто думать о работе, но это не всегда легко. Я пару раз отчаивался, снимая Человека-слона, что никогда его не закончу, и еще по окончании Дюны. Столько было вложено в нее, и такое разочарование.
Я сейчас понимаю, что не нужно было тратить столько времени на Голову-ластик. Я за это время мог бы сделать больше фильмов, но этого не произошло. Я так долго за него цеплялся, что стал сомневаться в своих силах. Не мог переключиться на что-то новое, потому что Голова-ластик была не доделана. Мне нечего было предъявить. Поэтому я просто провожал глазами ускользающий мир, пытался найти денег на производство фильма, и мне это понемногу удалось.
|
|
|
Версия для печати
