Елена Сибирцева
Авторы фильмов Шультес и Охотник режиссер Бакур Бакурадзе и соавтор сценариев Наиля Малахова – о кинообразовании вообще и своем обучении во ВГИКе в частности.
Читать далее
|
|
|
|
|
13 августа 2009
Владислав Шувалов
 С немецкой стороны организатором фильма Сад наслаждений был Эрих Поммер – продюсер большинства немецких шедевров того времени (Кабинет доктора Калигари /1920/ Роберта Вине, Доктор Мабузе, игрок /1922/ и Нибелунги /1924/ Фрица Ланга, Микаэль /1924/ Карла Теодора Дрейера, вышеупомянутый Последний человек; в будущем с помощью Поммера появятся на свет ланговский Метрополис /1927/ и Голубой ангел /1930/ Джозефа фон Штернберга). В центре лирического сюжета Сада наслаждений были отношения двух пар – девушек из английского варьете и их мужчин, занятых в африканских колониях. В финале из двух несчастных пар складывается одна счастливая. В интервью Франсуа Трюффо Хичкок называл свой дебют "заурядной мелодрамой", что кажется правдой, но лишь отчасти. С точки зрения молодого автора близкие люди способны принести самую острую боль и потому должны вызывать наибольшее подозрение (как тут не вспомнить легендарный эпизод про маленького Альфреда, которого за провинность собственный отец направил в полицейский участок). В этот период, подобно персонажам, Альфред сам испытывает состояние влюбленности, обострившееся на фильме Сад наслаждений (его избранницей стала монтажер Альма Ревиль).
Ранние фильмы Хичкока, ещё только пробующего себя в кинорежиссуре, не соответствуют стереотипам о "великом и ужасном старине Хиче". Однако энтузиасты могут почерпнуть в этих работах немало ценного, проливающего свет на истоки таланта и философию его режиссуры. Визуальные символы, тревожащие автора и восхищающие (разумеется, пугающие) зрителей, будут рождаться в эти годы. Первый кадр Сада наслаждений дает винтовую лестницу, по которой сбегают на сцену варьете миловидные женские ножки. Лестница в хичкоковском кино будет появляться весьма часто. В Жильце /1926/ лестница, отделяющая комнаты хозяев дома от комнаты молодого человека, подозреваемого в убийствах, служила "коридором ужаса", инструментом для нагнетания атмосферы страха. В драме По наклонной плоскости /1927/ Хичкок использует лестницу как метафору падения человека. Герой фильма, выгнанный из колледжа и семьи, удаляется от зрителя по эскалатору метро, словно опускаясь на дно общества. Камера, установленная у подсвеченного входа на эскалатор, создавала ощущение, что персонаж уходит все ниже и ниже в темень подземелья.
Зритель, знакомый с немецким кинематографом 20-х, не может не обратить внимания на образы единственного немецкого фильма Хичкока (второй фильм, снятый в Германии, Горный орел /1926/, считается утерянным). В начале Сада наслаждений автор дает колоритные типажи посетителей кабаре. Рожи стариков, самодовольные и источающие вожделение, словно принадлежат галерее Георга Вильгельма Пабста, хотя в это время Пабст только начинал делать первые шаги, работая над легендарной социально-психологической сагой Безрадостный переулок /1925/.
Кстати, хичкоковеды отмечали, что уже в Саду наслаждений прослеживается тема вуайеризма: один из посетителей шоу наблюдал за женскими прелестями в бинокль (отнюдь, не театрального размера).
Дебют режиссера удался, несмотря на то, что ирония судьбы подбрасывала Хичкоку испытания одно за другим, словно препятствуя началу его режиссерской карьеры. На съемках, которые проходили в Германии и Италии, Хичкок натерпелся страху: австрийские таможенники арестовали пленку, в Генуе гостиничный номер Хичкока ограбили, съемочная группа влезла в долги и еле-еле свела концы с концами. Сам Хичкок любил весело и легко рассказывать о злоключениях своего первого фильма. Тем не менее, через тернии бытовых и организационных невзгод вход в сад кинонаслаждений был удачно положен. "Немецкий" дебют Хичкока вышел в Великобритании спустя два года, после того, как на весь Лондон прогремел его первый триллер и третья по счету режиссерская работа – Жилец: история лондонского тумана /1927/.
3. Первый триллер
 Без сомнения, Жилец является лучшей лентой в дозвуковой фильмографии Хичкока и первой, как ее принято называть, "истинно хичкоковской" работой. Режиссер впервые развил одну из ключевых тем своего творчества, которую условно можно обозначить как "the wrong man". Попадание невиновного человека под подозрение в совершении преступления – один из персональных страхов самого Хичкока, и один из важнейших возмутителей спокойствия в системе воззрений западного либерализма. Под покровом ночи и лондонского смога происходят убийства девушек, столица в ужасе читает криминальные вести "Ивнинг Стандарта". Пятой жертвой маньяка, оставляющего на трупах клочок бумаги с нарисованным треугольником и подписью "Мститель", стала "златокудрая" девушка из одноименного варьете. Известно, что убийца орудует то ли в маске, то ли с прикрытым лицом. Одновременно с этим, поблизости от места последнего происшествия, на верхний этаж дома Бантингов въезжает новый квартирант, имеющий странную особенность при выходе на улицу прикрывать нижнюю часть лица щарфом. Нелюдимый молодой человек замкнут и погружен в себя, на окружающие раздражители реагирует нервно. Оба события переплетаются, и наймодатели (к тому же они - родители девушки, работающей манекенщицей в том самом шоу "Золотые кудри") начинают подозревать своего постояльца в совершении зловещих преступлений. Хичкок показывает, как в обществе передается вирус психоза: сначала от матери к отцу, потом к ухажеру девушки, полицейскому детективу, занятому в расследовании убийств, и наконец - к обычным прохожим. Странный молодой человек вызывал бы недоверие и зрителей, если бы не лирическая часть (роман между жильцом и танцовщицей), которая вопреки всем лютым предположениям верит своему возлюбленному, чем заставляет верить в невиновность героя и зрителя. Показательно, что Хичкока не интересует образ действительного серийного убийцы (вопреки представлениям о классическом английском детективе, в котором раскрытие преступления составляет цель остросюжетного произведения). Сообщение о поимке убийцы Хичкоком дается вскользь и только для того, чтобы разрядить атмосферу паники, возникшей вокруг несчастного юноши. Эпизоды городской охоты на сбежавшего из-под стражи жильца впечатляют. Спасаясь от линчевания, герой перелезает со связанными руками через высокую кованую ограду и повисает на цепи наручников. Настигнув жертву, беспомощно распятую на изгороди, свирепствующая толпа готова разорвать ее без суда и следствия. Этот восхитительный эпизод (и художественно яркий момент) предваряет идею и образ будущего фильма Фрица Ланга М. /1931/ и выдает в Хичкоке нового гения, а также - послушного "жильца" немецкого экспрессионизма, уроки которого Альфред прекрасно усвоил, обогнав некоторых его лидеров на несколько лет.
|
|
|
Версия для печати
