Иван Кислый
Неполным будет утверждение, что в Аире Вайда виртуозно соединил литературную основу с документалистикой. Нет, более того: он поставил под вопрос сосуществование жизни и кинематографа. Вайда спрашивает: перестает ли жизнь, заснятая на пленку, быть жизнью? И дает вполне однозначный ответ.
Читать далее
|
|
|
|
|
31 марта 2009
Владислав Шувалов
4. Уход в большой стиль
 Анализ информационных и исторических материалов о буйствующей военщине позволяет Шлёндорфу размышлять о роли прессы в политических играх, что находит реализацию в игровой картине Фальшивка /1981/ с участием Бруно Ганца и Ханны Шигуллы. Герой фильма работает военкором в "горячей точке", готовя для немецкого издания репортажи о событиях в Ливане. В фильм, снятый на основе бестселлера Николаса Борна, автором вкладывалась личная озабоченность этическими вопросами, стереотипами профессионализма, требующими от репортера темпераментной и красочной продажи войны. К выходу Фальшивки Шлёндорфа знает весь мир по экранизации аллегории Гюнтера Грасса – Жестяной барабан /1979/, одного из бесспорных свидетельств честной оценки истории немецким автором. Мастерство Шлёндорфа по перенесению на экран сложных произведений достигает в "барабане" апогея. Поразительно, насколько по-разному будут трактовать главного героя. Мальчик, отказавшийся расти в эпоху гитлеризма, будет антифашистским символом – эту точку зрения проводит даже советская критика. Это странно, так как герой Давида Беннента, дитя Веймарской республики, капризен и несносен, похотлив и равнодушен к людям; даром что ребёнок, он пытается подчинить себе мир. Вспомнить хотя бы нацистский парад на Гданьской площади: пацан, спрятавшийся в трибуне, молотит в барабан, сбивая военное шествие с ритма. Но он не отдаёт себе отчета в том, что хорошо, и что плохо, а лишь настаивает на доминанте собственной анархии, как и в других сценах, испытывая барабанные перепонки окружающих его людей. Мальчик-урод есть дитя инцеста подобно тому, как уродский фашистский режим олицетворяет собою следствие скрещения противоположных вещей - демократии, приведшей к власти нацистов, и желания сильной руки. У горячих сторонников антифашистской интерпретации героя Жестяного барабана вытянутся лица, когда спустя четверть века, они узнают, что Гюнтер Грасс служил в СС. Однако роман после этого разоблачения только выиграет – автор хладнокровно и точно передает патологию извращённого общества, отказываясь от его осуждения. Поразительно, что образы фильма заместили собой образы романа. Фильм Шлёндорфа ничуть не утратил со временем и, несмотря на амбивалентную сложность первоисточника, остается многогранным и далеко не простым произведением.
В это время Шлёндорф живет за границей и много путешествует, но участием в неигровых фильмах Клюге он пытается не терять пульса родины. В 1982 году выходит их последняя совместная работа – неигровая Война и мир, служащая откликом на новый виток международной напряженности. Более важной темы тогда не было – в ноябре 83-ого Бундестаг проголосовал за размещение ракет "Першинг-2" на территории ФРГ. Клюге-Шлёндорф говорят то, что они думают о гонке вооружений, разрушая образ врага его проецированием на своих братьев, восточную часть Германии. Фильм выполнен в "текстологической" манере Клюге, изобилующей многофактурностью, ассоциативным монтажом, полиэкранными вставками, однако представляет собой тип публицистического телевидения.Эра "Нового немецкого кино" сходит на нет. В 1982 году умирает Фассбиндер. Клюге окончательно уходит на телевидение и в писательские труды. Немцы всё чаще предпочитают снимать фильмы, требующие вложений, за границей. Вендерс работает в Америке (Париж, Техас /1984/), а затем улетает в Японию (Токио-Га /1985/), Херцог подается в Австралию (Там, где мечтают зеленые муравьи /1984/), Шлёндорф снимает во Франции (Любовь Свана /1984/). Новое правительство делает ставку на коммерческую отдачу кинокультуры и пропагандирует проголливудскую схему, ставя в пример масштабную, но ненавидимую немецкими авторами, военную эпопею Подводная лодка /1981/ Вольфганга Петерсена. В 1985 году Лодку выпускают в виде сериала. Секвестируются расходы на авторское кино, нападки на которое приводят к смешным результатам – вполне безобидный роуд-муви Париж, Техас, несмотря на высшую награду Каннского МКФ, выпускают в ФРГ спустя полгода после начала мирового проката (позже Франции, США, Голландии и даже Финляндии). В это время кинопрозаик Шлёндорф проваливает и коммерческую, и эстетическую надежду на прустовскую экранизацию. Для мирового зрителя, несведущего в его активной общественной деятельности, он слывет лишь автором Жестяного барабана, принесшего Западной Германии её первую "Золотую пальмовую ветвь" и остающегося одной из вершин славной и бескомпромиссной эпохи "Нового немецкого кино".
4 страницы
 1 2 3 4
|
|
|
|
Версия для печати
