Иван Денисов
Обычно супергероев мы ассоциируем с комиксами, их экранизациями или стилизациями под эти экранизации. Но супергерои попали под каток леволиберального конформизма.
Читать далее
|
|
|
|
|
20 марта 2009
 На протяжении нескольких лет принадлежащая вам производственная студия Malpaso сотрудничала с Warner Bros., которые были прокатчиками ваших последних фильмов. Вы полностью независимы?
Да, я полностью независим. Warner Bros. занимались прокатом и частичным финансированием. Но я работаю в условиях полной свободы. Люди из Warner меня очень поддержали с проектами, имевшими для меня лично большое значение, такими, как Птицы, не упирали на коммерческие обязательства, которые могли бы изменить природу фильма. Это вам не Бэтмен возвращается. И я думаю, что по большому счету они считают этот фильм удачей. Не каждая картина должна быть очень успешной в финансовом отношении. Хотя надо к этому стремится, иначе производственные студии не смогут себе позволить распоряжаться адекватными средствами. Разумеется, не самые лучшие фильмы становятся самыми успешными. Иногда тебе везет, картина попадает в точку и люди рекомендуют ее друг другу.
Вы работаете всего с двумя операторами - с Брюсом Сертисом и Джеком Грином - и, кажется, уделяете большое значение постановке света в ваших картинах. Чем дальше, тем ваши картины все темнее и темнее. Почему?
Джек Грин был оператором-постановщиком на Всаднике с высоких равнин, и он сменил Брюса Сертиса, когда тот заболел. Он отлично выполнил работу, и я с удовольствием продолжил с ним сотрудничать. Некоторое фильмы я считал необходимым делать в более ярких тонах, поэтому свет в них более интенсивный, как например в Белом охотнике…, который вряд ли можно назвать особенно "темным" фильмом. Непрощенный – фильм особый. Но все-таки нужно помнить, что во времена, когда происходит действие, единственным искусственным источникам света были масляные лампы. Так что если бы при съемках ночной сцены мы бы залили все светом, вполне резонным был бы вопрос, а откуда он мог в те времена там взяться?
Кое в чем Непрощенный напомнил мне Мою дорогую Клементину Джорджа Форда, в ней такое же темное освещение, да и ваша актерская игра ассоциируется с работой Генри Фонды. Вы видели этот фильм?
Видел. Я не уверен, что эти два фильма похожи, но понимаю, о чем вы говорите. В картине Форда есть несколько ночных сцен, это правда. Возможно, я подсознательно стремился к тому же, к чему стремился Форд. Я старался – вернее сказать, попросил Джека Грина – сделать свет в фильме, как будто это черно-белое кино. Костюмы и реквизит также работали на эту идею.
Похоже, вы стараетесь сохранять верность всем, с кем вы когда либо работали, например, Брюсу Сертису и Джеку Грину, имена которых можно прочесть в титрах почти всех ваших фильмов, или Джоэлу Коксу, вашему редактору монтажа начиная с Внезапного удара. Это такой способ сделать кинопроизводство "семейным" делом, снимать кино только с людьми, которым вы полностью доверяете?
Да, люди, с которыми я уже работал, вызывают у меня больше доверия - это безусловно. Гораздо легче работать с теми людьми, с которыми находишь общий язык, которые понимают тебя с полуслова. И с людьми, которых вы назвали, дело обстоит именно так. У меня не возникает проблем, когда приходится объяснять Джеку Грину свое видение той или иной сцены. И если бы я брал нового оператора на каждую свою новую картину, мне пришлось бы объяснять ему все с самого начала. То же самое и с Джоэлом Коксом, моим редактором монтажа, я могу ему просто позвонить и в двух словах все объяснить, и быть уверенным, что он все поймет правильно и все сделает так, как мне надо.Ваши фильмы кажутся совершенно оторванными от всего, что происходит в американском кинематографе в настоящее время. Вы ориентируетесь только на самого себя. Есть у вас ощущения, что вы одинокий ковбой в мире кинематографа?
В американском кинематографе я всегда ощущал себя слегка "не от мира сего" (смеется). В Америке сегодня все подчинено статистике и информатике до такой степени, что цифры сообщают тебе, что, кто, когда и где будет смотреть. Соответственно на тебя давят, чтобы ты делал кино для людей только в возрасте от шестнадцати до двадцати одного. Это я особенно ненавижу, для меня это просто невозможно – делать фильм для аудитории, ограниченной по возрасту от шестнадцати до двадцати одного. Вероятность, что шестнадцатилетний будет смотреть мои фильмы с тем же интересом, что и человек, которому сорок, крайне мала. Почему надо заставлять взрослых людей сидеть дома, делая фильмы только для молодежи? Когда я в последний раз был во Франции, где давал интервью, меня спросили: "Почему Америка с некоторых пор делает только детские фильмы"? Меня этот вопрос тоже волнует – почему серьезные вопросы мы должны обсуждать на детском уровне? Людей действительно не просто раскачать и заставить пойти в кино, но это достойная задача, надо попробовать ее осилить. Вместо того, чтобы увеличивать все время долю однотипных фильмов.
Тогда что вы думаете о сегодняшнем Голливуде и о тех, кто упрекает его в насилии?
Я полагаю, что есть место картинам, как их называют, запрограммированным, которые привлекают толпы тем, что в них есть постоянный экшн. И согласно определенному менталитету, если на экране каждые пять минут не происходит никакой движни, зрители заскучают и разойдутся. Но я предпочитаю думать – возможно, я не прав – что зрители умнее, чем принято считать, и хорошая история будет их держать, им будет интересно, как развивается персонаж, как развивается сюжет, а не то, что: "Я буду сидеть и смотреть потому, что через пять секунд в стену врежется бронированный автомобиль".
|
|
|
Версия для печати
