Иван Кислый
Неполным будет утверждение, что в Аире Вайда виртуозно соединил литературную основу с документалистикой. Нет, более того: он поставил под вопрос сосуществование жизни и кинематографа. Вайда спрашивает: перестает ли жизнь, заснятая на пленку, быть жизнью? И дает вполне однозначный ответ.
Читать далее
|
|
|
|
|
2 февраля 2009
Исполнилось 75 лет Отару Иоселиани
 О любви к дождю:
Иногда светит солнце, иногда идет дождь. Просто когда идет дождь, то это очень приятно, это чисто подсознательно. Это все, что нас окружает.
О личном опыте и старшем Бондарчуке:
Я никогда не снимаю фильмы о себе. Но, глупо, наверное, отказываться от личного опыта. Глупости совершал Бондарчук. Разве его дело снимать "Войну и мир"? Что он в этом понимает? Ничего.
О склейках и Тарковском:
Мы, например, с Андреем Тарковским соревновались, кто в фильме сделает меньше склеек. Он дошел до 220 - по-моему, в "Сталкере". Потом сделал еще меньше в "Жертвоприношении". А я сделал 163 в последнем фильме! И последние три склейки меня просто раздражают. Могло быть 160. Против 800-1200 в любом нормальном фильме, сегодня существующем.
Об отношении к экраниациям:
Из рук вон плохо трогать, например, Михаила Афанасьевича Булгакова. Всё что он хотел сообщить миру, он сообщил, теми средствами, которые были ему органичны. И никакой трактовке он не подлежит. Так я думаю. Если какая-нибудь дрянная книжонка, то можно, наверное. Ну, тогда зачем она нужна, эта книжонка. И сам придумаешь. Тоже мне - бином Ньютона.
О причинах эмиграции во Францию:
Дома это означает - как раньше. Скажем так... Как я уехал? У меня возник глубокий конфликт с Центром, так это теперь называют, с Госкино, с официальной пропагандистской машиной. Что бы я им ни притащил, все мои сценарии отвергались. А на уступки пойти я не мог. Поэтому они с удовольствием меня отпустили. Это тоже на них давило, что столько лет я не работаю, а у них все спрашивают: "Почему он не работает?" Они не знали, что отвечать. "Думает", - они говорили. Ну, да - год думает. Восемь лет же нельзя думать.
Об избранной форме повествования:
Во Франции у меня нет необходимости избегать цензуры, но я по-прежнему продолжаю снимать притчи. Это удобно, ёмко и ближе к философствованию. Притча – это близкий моему сердцу метод, который я привез из Грузии. Это очень древняя форма выражения мысли. Всеобъемлющая модель, охватывающая целую гамму явлений.
О большевиках и жажде наживы:
Знаете, я вам скажу такую штуку. Хамство — заразительно. Вот утонченность и хорошее воспитание — менее заразительны, чем хамство. А прожить 70 лет под большевиками — это дает свои результаты, неминуемо. В детстве я был окружен соседями, кто бы они ни были — сапожники, плотники, булочники — это были совсем другой категории люди. А так как везде появилась жажда наживы — везде, это мировая язва, — то и люди изменились.
Трейлер фильма "Утро понедельника"
О грузинском кино сегодня:
Его просто не осталось.
О перспективе снимать Грузию наших дней:
Снять фильм в Грузии было бы для меня очень болезненно сейчас. Рухнул целый мир, который я помню и к которому я привязан. И появились люди, не помнящие родства. Появились люди, не помнящие своего прошлого, не знающие его. Зараза меркантилизма и эгоизма проникла в ту среду, которая никогда ничего подобного не знала. Для меня будет очень болезненно снимать в Грузии, потому что я буду вынужден делать фильм об этом. И процесс это не очень лёгкий. И, знаешь, это всё-таки упрёк. А упрекать - дело неблагодарное. И, главное, инструментом упрёка ничего добиться невозможно. Это безнадёжное занятие. Процесс будет болезненный... Нужно очень сильно подумать. Откровенно говоря, я даже не знаю как это всё делать.
О Москве:
Это — ужас. Остались, конечно, какие-то уголки в этом кошмаре.
О событиях в Цхинвали:
Бомбежка Цхинвала русскими силами осуществлена. Или кем-то неизвестным — их "парамилитарными" силами, которые они вооружили. Эти люди носили белые повязки и грабили мирных жителей.
О текущем отношении к России:
Я отличаюсь от Кикабидзе тем, что никаких орденов ни с одной, ни с другой стороны не получал. А вы не можете мне вправить мозги, потому что вы ничего не понимаете!.. И оставьте меня в покое! Мира у нас с Россией никогда не будет!.. Если раньше мы испытывали к ней презрение, сейчас возникла ненависть. Это очень серьезно. Поэтому живите с русскими, как вам угодно. Целуйтесь с ними и говорите, что НАТО — это опасно, а Россия — это безопасно. Но возврат к прежнему невозможен! Двести лет терпения и презрения кончились!
3 страницы
 1 2 3
|
|
|
|
Версия для печати
