Елена Сибирцева
Авторы фильмов Шультес и Охотник режиссер Бакур Бакурадзе и соавтор сценариев Наиля Малахова – о кинообразовании вообще и своем обучении во ВГИКе в частности.
Читать далее
|
|
|
|
|
23 июня 2008
Владислав Шувалов
 Фильм заявлен как "украинский", но в череде названий, составляющих конкурсную программу ММКФ-2008 фильм Романа Гургеновича Балаяна Райские птицы воспринимается как третий российский участник (два других фильма, помеченных отечественной принадлежностью – периферийная мелодрама Кати Шагаловой Однажды в провинции и экранизация Сергеем Овчаровым незабвенной чеховской пьесы - Сад).
Лучшие фильмы Балаяна пользовались сердечной привязанностью отечественной публики. Зритель не задумывался, на студии какой союзной республики были сняты Полёты во сне и наяву. Герой Балаяна был рефлексирующим неудобным человеком, выражавшим психологический дискомфорт интеллигенции, которая не могла адаптироваться к внешним условиям советского быта; этот человек, томимый чувством внутренней исчерпанности, мог проживать в любом городе нашей страны.
У картин Романа Балаяна никогда не было международного успеха. Отсутствие героического или лидерского (равно как антигеройского или аутсайдерского) ореола вокруг его творчества закономерно, т.к. автор всегда избегал синдрома очернения или восхваления, характерного для некоторых "выразителей эпохи": достаточно вспомнить прошлогодний скандал, спровоцированный жанровой лентой Алексея Балабанова Груз-200, которую подняли на щит любители извращенных интерпретаций советского прошлого. Балаян к прежнему времени относится особенным образом, без крайностей. Ожидать другого было бы нелогично – своим успехом Балаян обязан фильмам первой половины 80-х. Тем показательнее кинематографическое выступление режиссера: именно сегодня автор находит возможность рифмы с образами того времени. Здесь можно усмотреть некую схожесть ситуаций – нет, не политических режимов, а тех обстоятельств, которые вновь порождают чувство дисбаланса человека в условиях "загнивающей стабильности", той непростой среды, в которой, незаметно для себя, оказываешься завербован повсеместным враньём, пошлостью и подлостью.
Действие фильма происходит в Киеве в 1981 году. Писатель-диссидент (Олег Янковский), отсидевший около 12 лет, намеревается навсегда покинуть опостылевшее место, где ему на роду было написано жить со связанными руками (как с обрубленными крыльями). Будучи невыездным и находящимся под постоянным надзором гэбистов, он нашёл способ покинуть страну. Но перед уходом герой Янковского настойчиво хочет научить этому самому способу своего молодого коллегу - начинающего писателя, который взорвал умы близкого круга просвещенных людей антисоветским романом "Станция Кноль". Старый писатель обрел возможность летать буквально: превозмогая силу притяжения, отрываться от земли и подниматься в воздух. Этим видом "транспорта" он и намерен воспользоваться, чтобы перебраться в Париж со своей юной музой и любовницей (О.Акиньшина), которая тоже обладает даром полета наяву...
Прежде Балаян с Янковским работали пять раз, и этот союз почти всегда был успешным. Образы, созданные актёром, оказывались ключевыми для художественного мира режиссёра. Их сотрудничество задавало необходимую энергетику очередному фильму – будь то психологическая драма Полеты во сне и наяву, 1982, или экранизация чеховского рассказа Поцелуй, 1983. В некотором роде Янковский стал "талисманом" автора (вспомним ещё одну их совместную работу - Храни меня, мой талисман, 1986). Участие Олега Янковского в фильме Романа Балаяна словно знаменует авторскую готовность к серьёзному высказыванию. Яркие образы, создаваемые Олегом Янковским подтверждали мастерство режиссёра в точном распределении ролей, умение навести актёра на ту интонацию, которая позволят ему раскрыться. В Райских птицах будет целая череда запоминающихся мужских ролей. Помимо Андрея Кузьмичева, исполняющего роль "избранника" (таково было рабочее название фильма Балаяна), хочется отметить Егора Пазенко в роли друга "избранника", вставшего на путь предательства и раскрывающего трагедию "сломанного человека", а также Сергея Романюка, блестяще исполнившего роль следователя КГБ.
Режиссер обращается к прошлому, к которому у каждого соотечественника свой счет. Неудивительно, что и претензии к фильму Балаяна - тоже у каждого свои. Старорежимный подход режиссера к описанию нравов диссидентской среды компенсируется постмодернистской цитатностью (Полеты во сне и наяву, Тот самый Мюнхгаузен, Зеркало, Граф Монте-Кристо), и ещё в большей степени – едким изображением диссидентов-небожителей. Кошмарную предопределённость режима Балаян представляет как единственно возможную питательную среду для советской интеллигенции – среду, благодаря которой герои не только могли парить над Землей (а в Париже уже не могут), но и были способны срывать цветы удовольствия, упиваясь вполне земным счастьем. Инакомыслие является порождением режима, а инакомыслящие теряют свои таланты вне заданных условий творчества. Автор привлекает к сюжету "фальшивую" героиню (и на первый взгляд, подрывающую серьёзность темы) – богемную нимфетку в исполнении Оксаны Акиньшиной, опошляющую писательскую среду раскрепощенными нравами. Героиня переходит от одного писателя к другому, как спортивный трофей, является предметом их сексуальных забот и общим телом – тем самым она вклинивается ложкой дегтя в бочку высоких материй, на дрожжах которых принято выращивать мифы об антисоветских борцах. Небожители недавних лет, конечно, были "райскими птицами", но не блаженными святыми, как можно подумать, а именно экзотическими пернатыми, обитающими где-то в районе Австралии - их достоинство заключалось в ярком оперении, а практическую пользу приносили причудливые перья, которые использовались в женских украшениях.
|
|
|
Версия для печати
