Я несколько дней возвращался к этой ленте, игнорируя вопросы collector’a о фильме. Размышлял: не ошибаюсь ли я (правильным ли будет то, что скажу), перебирая в голове, названия, фильмы, впечатления - и пришёл к выводу, что вполне могу сделать подобное заявление.
Так вот, на мой взгляд, первая звуковая работа немецкого режиссёра Фрица Ланга «М» является «самым выдающимся произведением звуковой немецкой кинематографии ХХ века» (по масштабам художественного и исторического значения я могу сравнить этот фильм только с одним шедевром - «Небо над Берлином» Вима Вендерса). Существенными обстоятельствами данного высказывания является ряд потрясших меня качеств фильма Ланга. Прежде всего, это выразительнейшее искусство повествования, композиционная чёткость и совершенство сюжетостроения, которое позволило сохранить в своей эмоциональной первозданности зрительский потенциал фильма. «М» был первой картиной о серийном убийце, а сегодня, «маньяк» является один из самых распространенных типажей криминального фильма. При этом, вряд ли кому ещё удалось создать образ душевнобольного так, каким он получился у дебютанта Петера Лорре. Неудивительно, что современники полагали, будто бы режиссер задействовал на главную роль человека с реальными психическими отклонениями – безумие персонажа Лорре завораживающе. Хочется отметить и восхитительную экспрессионистскую эстетику фильма, словно подытоживающим славную эру немого киноэкспрессионизма 20-х годов. Образная система настолько фотографична и выразительна, что каждый кадр, насыщенный мельчайшими деталями, является весьма ценным и многозначным элементом. Как тут не вспомнить эстетически неотразимый эпизод, когда девочка, будущая жертва, играет с мячом, кидая его об рекламную тумбу, на которой наклеено объявление о розыске детоубийцы. А следующий кадр ещё восхитительнее – на этот самый листок падает тень человека в шляпе.
Ещё одним важнейшим элементом восторженного восприятия картины является гениальное использование Лангом нового изобразительного средства, каким в те годы стал «звук». Казалось бы, что новый инструмент предрасполагал к робкому и неуверенному использованию – не тут-то было. Плотным использованием текста, многочисленными диалогами, «мелодией для убийства» (насвистываемая убийцей мелодия из «Пер Гюнта» по своей монструозности сравнима только с «Singing in the rain» в исполнении М. Макдауэлла у Стэнли Кубрика) режиссер в момент рассчитался со всеми нападками апологетов Великого Немого, а звуковая партитура фильма «М» на многие годы дала фору работам прочих режиссёров, также как Ланг сформировавшимся во времена беззвукового кино.
Но истинный шедевр - тот, значение которого простирается далеко за пределы чисто художественного поля. Таковым и оказалась психологическая аллегория Фрица Ланга. Пусть не покажутся мои слова высокими (поверьте, лента того достойна), меня поразила широта мировоззрения и высочайшая социальная ответственность автора, которые оказались выраженными (одновременно - и скрупулезно, и эпически всеобъемлюще) в бытописании жизни и моделировании психологического портрета эпохи – эпохи, которая ознаменовала отличие ХХ века от предыдущих, тем что оказалась веком массовых психозов и авторитарных попыток их управления.
Версия для печати
