Михаил Шемякин, художник, скульптор, балетный постановщик, в определенный момент устремился в мир анимации и создал свою Гофманиаду. Фантасмагории Эрнеста Теодора Гофмана, кажется, изначально ждали воплощения "братом по сказке", современным чародеем Шемякиным. Увы, Песочный человек, Копеллия, Крошка Цахес все еще ждут "довоплощения" на умирающем экране студии "Союзмультфильм".
Кто и как разбудит сонное царство анимации? Об этом с маэстро беседовала Кира Сапгир. Их разговор происходил в средневековом замке, куда М. Шемякин перелетел через океан пару лет назад...
Михаил, кино вообще и мультипликация в частности для вас новый жанр. Чем он вас привлек?
Ну, во-первых, жанр этот для меня не такой уж новый — я окунулся в мир мультипликации еще в конце 50-х. Мы с моим другом и однокашником фотографом Валерием Плотниковым уже пытались создавать рисованные мультфильмы. Покупали кинопленку, соскабливали с нее желатиновый слой, ночами сидели и рисовали прямо на пленке какие-то сценки с различным комическими персонажами, а потом прокручивали на экране. Кроме того, на мое видение повлияла профессия мамы — Юлии Николаевны Шемякиной — она тогда покончила с карьерой кино- и театральной актрисы и ушла работать в кукольный театр у Евгения Адольфовича Деммени. И я рос в окружении этого сказочного народца, с их особой мимикой, неповторимой выразительностью, условностью...
Читать далее
