Иван Денисов
Обычно супергероев мы ассоциируем с комиксами, их экранизациями или стилизациями под эти экранизации. Но супергерои попали под каток леволиберального конформизма.
Читать далее
|
|
|
Владислав Шувалов
Альмодовар: беспечный елдак испанского кино
24 сентября 2009, 17-24
Педро Альмодовар
"Нет никаких сомнений, что испанец испытывает
большее наслаждение в любви, чем китаец или эскимос".
(Луис Бунюэль. "Мой последний вздох")
 Педро Альмодовар – флагман арт-мейнстрима, экспортный бренд испанской кинематографии, призер всех мировых фестивалей, включая премию Американской киноакадемии, любимец всех и вся. Даже те зрители, которые далеки от киномании и авторского кино, не устают признаваться ему в своих чувствах. Альмодовар – козырь артхауса, вышедший из своих узких берегов, соперничать с ним под силу только Джармушу, Аллену и Китано. Несмотря на то, что ни один фильм Альмодовара не обходится без критики и разочарований, каждый его фильм попадает в поле зрения спецов по всему свету, чья реакция предсказуема как накал страстей в очередной жаркой поэме испанца. Правдорубы верны старой песне: "Альмодовар уже не тот, что прежде". Мало кто подсчитывал, что впервые упреки в опрощении и самоповторах были выдвинуты испанцу свыше двадцати лет назад, после первого международного успеха, пришедшегося на фильмы Закон желания (Берлин-1987) и Женщины на грани нервного срыва (Венеция-1988). Между тем, огромное число его почитателей полагают, что Альмодовар начался отсюда (а то и еще позже, после каннского триумфа и получения "Оскара" за мелодраматический хит "Все о моей матери" /1999/). Однако до цикла фильмов о корриде любви, начавшейся с Матадора /1986/ и определившей жанровый фарватер режиссера, Альмодовар поставил пять полнометражных фильмов и у экспертов проходил по ведомству "беспечных ездоков", ниспровергателей и пересмешников.
1. Эрегированный старт
Если в начале пути Альмодовар испытывал "трудности перевода" и не всем приходился по вкусу, то на рубеже 80/90-х его кино смогло объединить противоположные категории зрителей с едва ли ни враждующими мировоззренческими установками (эстетствующие киноманы и публика попкорна, гомо- и гетеросексуалы, маргиналы и мажоры). Шествие по фестивалям и поддержка гламурной прессы к началу нулевых втолкнули Альмодовара в поток мейнстрима. Когда принципы гедонизма и ориентация на потребление стали главным магнитом экрана и повседневной идеологией, кино испанца потекло по мировым экранам как по маслу.
Читать далее
Ваш "обзор" меня очень впечатлил по своей идее. Жанр, который Вы преподнесли как ПРОЛОГ для режиссёра, на мой взгляд, совершенен по востребованности для меня, как киномана. То, что многие публицисты как-то лениво обходят стороной, получилось у Вас очень достойно(может, я и субъективен, но Синематека с Вашим обзором у меня, как у посетителя этого сайта, выросла на несколько пунктов по коэффициенту читабельности). Жду с огромным нетерпением дальнейших прологов от Вас. (Я не замечал, чтобы эта ниша была кем-то из публицистов занята. Браво!)
ну и ну, батюшка. Пушкин, Фома, Бунюэль - и все пляшут вокруг елдака
впечатление от текста такое, что читаешь словарь иностранных слов - помилуйте
Владислав мне кажется что вот эти "пися-жопа-сися" у Альмадовара, прям сакральное пространство- такое ещё одно окно в вечность.  )
И "драматизм" Альмадовара всегда заканчивается таким традиционным католическим экстатическим, пафосно-жизнеутверждающим образом.
У Педро, простите за тавтологию, человеческое в человеке, у него всегда слишком люди,слишком плоть - обратная сторона религиозности.
и в тоже время такая вот общечеловеческая пошловатая простота,Альмодоварских историй она вот так чарует,и незамечаешь,что уж точно лет 20 смотришь один и тот-же фильм. Альмадовар сейчас для меня такой "Баблгум", надо выплюнуть, но привык!
|
|
